среда, 19 апреля 2017 г.
среда, 25 января 2017 г.
Где Паола?
Где Паола?
В Макассаре в эти годы жизнь кипела и пенилась. Колонисты из Европы и Америки, мессионеры всех концессий, китайские мандарины, сингапурские купцы, торговцы опиумом из Индии и Бангладеш, моряки российских и английских военных кораблей, гении авантюристы, филлипинцы моро, цыгане баджао, арабские работорговцы, продавцы женщин, торговцы жемчугом, заготовители трепанга, скупщики сандалового дерева, проходимцы и личности вне закона, уроды и падшие существа заполняли улицы и гавани города-космполита.
Поиски новой звезды в облаках нейтрального водорода Метагалактики были сродни поиску Паолы в тогдашнем Макассаре. Кто, как, зачем и когда смог подготовить и совершить похищение никому неизвестной дикарки из логова человека в белом было совершенно непонятно. Желание жестоко наказать охранников прошло, когда не удалось обнаружить никаких следов взлома и насилия, когда опросы оказались совершенно бесплодны, в силу очевидной и искренней потерянности самих охранников. Сверхинтуиция и супер инстинкты человека в белом вели его по жизни, посылая и принимая сигналы, невидимые и неслышимые для подавляющего большинства обычных людей. Они были его главным даром, который обеспечивал ему власть над окружаюими и обстоятельствами, которые позволяли ему выживать и добиваться своих целей. В этом же случае он был глух и слеп, не слышал и не ощущал никаких флюидов и видений. Их не было в его памяти, не было в текущем времени, и предощущение будущего также не работало в этот раз.
Паолу нужно было найти. С ее пропажей Человек в белом окончательено осознал, что дикарка ценнее для него, чем все его награбленные богатства и накопления и, что все его амбиции по покорению непокорных и сильных соперников, неожиданно потеряли всякий смысл. Помимо этого удар от ее пропажи пришелся по его абсолютной уверенности в собственном превосходстве в предвидении и контроле обстоятельств. Кто-то обманул его сверхинтуицию, кто-то превзошел его зверинное сверхчутье. Кто-то оказался прозорливее и разрушил его долго выстраиваемое инкогнито. Человек в белом больше не ощущал себя невидимым и неуязвимым. Как оказалось, кто-то наблюдал за ним не оставляя никаких следов, не выдавая себя никакими движениями, и этот, кто-то сумел также понять, что является наиболее ценным в обладании человека в белом. Паолу нужно было найти, чтобы покончить с этой мистикой и полностью разобраться в том, что же произошло.
Для этого следовало бы отложить уже готовую экспедицию. Отпустить голодных до крови и наживы головорезов и спрятать свое хорошо подготовленное и оснащенное судно. Можно было бы также совершить быстрый набег на богатое островное поселение недалеко от Макассара, разжившееся на промысле трепанга и жемчуга, или ограбить один из парусников на подходе из Европы. Это позволило бы проверить новых наемников, подняло бы их дух и дало бы возможность на время уйти из промысла.
Оба варианта были провальными, поскольку вся эта активность возможно также кому-то видна.
Выдержав паузу, человек в белом для начала приказал своему помощнику собрать своих ублюдков и захватить разом наблюдателей с соседней лоханки. Их проплаченная служба слежки давно не была секретом для человека в белом, как и имена заказчиков самой слежки. Он приказал доставить захваченных в опиумную курильню на южной окраине города, оттуда забирать по-одному, вывозить в плавающую деревню и пытать там в одной из хижен баджао , до тех пор пока они не расскажут, обо всем, что видели в ночь, когда исчезла Паола. Никого из допрошиваемых он не собирался оставлять в живых. При этом сам допрос будет происходить без его участия, он будет присутствовать в хижине за бамбуковой шторой. Только старший помощник будет знать о его присутсвии. Своих бандитов, побывавших в этой хижине он также не собирался отпускать назад в город. Второму помощнику было приказано вывести свой парусник из гавани за южный мыс и поставить там на якорь на максимальном расстоянии от берега.
Подсматривающих захватили легко. Все они были на повременной оплате из городской казны и потому коротали свою службу потягивая дешевое виски поставляемого новыми парусниками из Триннадцати колоний. Пленненые не оказали серьезного сопротивления и были совершенно благодушны, вероятно полагали, что захватчики намереваются их перевербовать. Возможно были даже не против послужить обеим сторонам. Старший помощник вел расспросы расслабленно, по-дружески. Каждый из наблюдателей легко признавался в том, что он с сотоварищи отмечали прибытие рикш, повозок с грузами, приход и работу мастеров по такелажу на паруснике человека в белом. Они также не скрывали того факта, что иногда сами допрашивали посыльных и тех же работяг, а также называли лиц, которым они сообщали о своих наблюдениях. В этом не было ничего нового для человека за шторкой. Когда же помощник начинал задавать вопросы о последней ночи, в которую исчезла Паола, допрашиваемые несколько терялись и не могли сообщить ничего существенного. Действительно, большая часть активных работ на паруснике сошла на нет и плановых визитеров по ночам не должно было бы быть. При этом дикарка исчезла. Возможно пленные наблюдатели слегда потеряли свою бдительность, возможно проспали, или были пьяны. Признавать им это было нежелательно, поскольку грозило потерей нынешней работы, а также предложений новой. Возможно они что-то недоговаривали. Не получив желаемого ответа старший помощник вбивал в рот связанному пленнику плотный кляп, а затем большим черпаком плескал крутой кипяток из большого чана в промежность допрашиваемого. Насладишись деянием и дожавшись спада мощных телесных конвульсий садист вырывал кляп у несчастного в надежде услышать что-нибудь свежее о пресловутой ночи. В основном это были стоны и хрипы обезумевших существ потерявших понимание и осязание окружающего мира. Если следовали истошные вопли он вновь вбивал кляп и давал некоторое время для повторного вопроса. Не получив ничего нового он кивал головой подручному пирату, который без раздумий разбивал рукоятью меча череп полуживого человека и несчастного тут же сбрасывали в джонку, где пара других извергов привязывали тяжелый камень к еще теплым ногам испустившего дух тела.
Затем садист дознователь посылал еще одну лодку за следующей жертвой. К полуночи в джонке с камнями лежали трое приконченных.
Четвертая жертва была совершенно бестолковая личность, намного старше своих товарищей и к тому же находилась во глубоком хмелю. Старший помощник готов был прикончить несчастного сразу, не теряя времени, но для этого ему нужен был сигнал из-за шторы. Не дождавшись условного постукивания, он приступил к допросу с трудом пытаясь разобрать невнятное бормотание пленника. Глаза допрашиваемого были практически закрыты. Чуть спустя, теряя терпение, помощник взял в руки черпак на длинной ручке, но тут же получил сигнал просто прикончить пленного. Помощник смог скрыть свое недовольство и кивнул пирату с мечом. В этот момент он неожиданно встретился с твердым и ясным взглядом жертвы, но не успел ничего предпринять, т.к. рукоять меча подручного со всей скоростью встретилась с макушкой черепа. Тело еще одного несчастного обмякло и рухнуло. Пират засунул меч за пояс и с удивлением посмотрел на сухую рукоять. Затем он сбросил и это тело в джонку, где двое подручных уложив тело принялись вязать к ногам камень.
В Макассаре в эти годы жизнь кипела и пенилась. Колонисты из Европы и Америки, мессионеры всех концессий, китайские мандарины, сингапурские купцы, торговцы опиумом из Индии и Бангладеш, моряки российских и английских военных кораблей, гении авантюристы, филлипинцы моро, цыгане баджао, арабские работорговцы, продавцы женщин, торговцы жемчугом, заготовители трепанга, скупщики сандалового дерева, проходимцы и личности вне закона, уроды и падшие существа заполняли улицы и гавани города-космполита.
Поиски новой звезды в облаках нейтрального водорода Метагалактики были сродни поиску Паолы в тогдашнем Макассаре. Кто, как, зачем и когда смог подготовить и совершить похищение никому неизвестной дикарки из логова человека в белом было совершенно непонятно. Желание жестоко наказать охранников прошло, когда не удалось обнаружить никаких следов взлома и насилия, когда опросы оказались совершенно бесплодны, в силу очевидной и искренней потерянности самих охранников. Сверхинтуиция и супер инстинкты человека в белом вели его по жизни, посылая и принимая сигналы, невидимые и неслышимые для подавляющего большинства обычных людей. Они были его главным даром, который обеспечивал ему власть над окружаюими и обстоятельствами, которые позволяли ему выживать и добиваться своих целей. В этом же случае он был глух и слеп, не слышал и не ощущал никаких флюидов и видений. Их не было в его памяти, не было в текущем времени, и предощущение будущего также не работало в этот раз.
Паолу нужно было найти. С ее пропажей Человек в белом окончательено осознал, что дикарка ценнее для него, чем все его награбленные богатства и накопления и, что все его амбиции по покорению непокорных и сильных соперников, неожиданно потеряли всякий смысл. Помимо этого удар от ее пропажи пришелся по его абсолютной уверенности в собственном превосходстве в предвидении и контроле обстоятельств. Кто-то обманул его сверхинтуицию, кто-то превзошел его зверинное сверхчутье. Кто-то оказался прозорливее и разрушил его долго выстраиваемое инкогнито. Человек в белом больше не ощущал себя невидимым и неуязвимым. Как оказалось, кто-то наблюдал за ним не оставляя никаких следов, не выдавая себя никакими движениями, и этот, кто-то сумел также понять, что является наиболее ценным в обладании человека в белом. Паолу нужно было найти, чтобы покончить с этой мистикой и полностью разобраться в том, что же произошло.
Для этого следовало бы отложить уже готовую экспедицию. Отпустить голодных до крови и наживы головорезов и спрятать свое хорошо подготовленное и оснащенное судно. Можно было бы также совершить быстрый набег на богатое островное поселение недалеко от Макассара, разжившееся на промысле трепанга и жемчуга, или ограбить один из парусников на подходе из Европы. Это позволило бы проверить новых наемников, подняло бы их дух и дало бы возможность на время уйти из промысла.
Оба варианта были провальными, поскольку вся эта активность возможно также кому-то видна.
Выдержав паузу, человек в белом для начала приказал своему помощнику собрать своих ублюдков и захватить разом наблюдателей с соседней лоханки. Их проплаченная служба слежки давно не была секретом для человека в белом, как и имена заказчиков самой слежки. Он приказал доставить захваченных в опиумную курильню на южной окраине города, оттуда забирать по-одному, вывозить в плавающую деревню и пытать там в одной из хижен баджао , до тех пор пока они не расскажут, обо всем, что видели в ночь, когда исчезла Паола. Никого из допрошиваемых он не собирался оставлять в живых. При этом сам допрос будет происходить без его участия, он будет присутствовать в хижине за бамбуковой шторой. Только старший помощник будет знать о его присутсвии. Своих бандитов, побывавших в этой хижине он также не собирался отпускать назад в город. Второму помощнику было приказано вывести свой парусник из гавани за южный мыс и поставить там на якорь на максимальном расстоянии от берега.
Подсматривающих захватили легко. Все они были на повременной оплате из городской казны и потому коротали свою службу потягивая дешевое виски поставляемого новыми парусниками из Триннадцати колоний. Пленненые не оказали серьезного сопротивления и были совершенно благодушны, вероятно полагали, что захватчики намереваются их перевербовать. Возможно были даже не против послужить обеим сторонам. Старший помощник вел расспросы расслабленно, по-дружески. Каждый из наблюдателей легко признавался в том, что он с сотоварищи отмечали прибытие рикш, повозок с грузами, приход и работу мастеров по такелажу на паруснике человека в белом. Они также не скрывали того факта, что иногда сами допрашивали посыльных и тех же работяг, а также называли лиц, которым они сообщали о своих наблюдениях. В этом не было ничего нового для человека за шторкой. Когда же помощник начинал задавать вопросы о последней ночи, в которую исчезла Паола, допрашиваемые несколько терялись и не могли сообщить ничего существенного. Действительно, большая часть активных работ на паруснике сошла на нет и плановых визитеров по ночам не должно было бы быть. При этом дикарка исчезла. Возможно пленные наблюдатели слегда потеряли свою бдительность, возможно проспали, или были пьяны. Признавать им это было нежелательно, поскольку грозило потерей нынешней работы, а также предложений новой. Возможно они что-то недоговаривали. Не получив желаемого ответа старший помощник вбивал в рот связанному пленнику плотный кляп, а затем большим черпаком плескал крутой кипяток из большого чана в промежность допрашиваемого. Насладишись деянием и дожавшись спада мощных телесных конвульсий садист вырывал кляп у несчастного в надежде услышать что-нибудь свежее о пресловутой ночи. В основном это были стоны и хрипы обезумевших существ потерявших понимание и осязание окружающего мира. Если следовали истошные вопли он вновь вбивал кляп и давал некоторое время для повторного вопроса. Не получив ничего нового он кивал головой подручному пирату, который без раздумий разбивал рукоятью меча череп полуживого человека и несчастного тут же сбрасывали в джонку, где пара других извергов привязывали тяжелый камень к еще теплым ногам испустившего дух тела.
Затем садист дознователь посылал еще одну лодку за следующей жертвой. К полуночи в джонке с камнями лежали трое приконченных.
Четвертая жертва была совершенно бестолковая личность, намного старше своих товарищей и к тому же находилась во глубоком хмелю. Старший помощник готов был прикончить несчастного сразу, не теряя времени, но для этого ему нужен был сигнал из-за шторы. Не дождавшись условного постукивания, он приступил к допросу с трудом пытаясь разобрать невнятное бормотание пленника. Глаза допрашиваемого были практически закрыты. Чуть спустя, теряя терпение, помощник взял в руки черпак на длинной ручке, но тут же получил сигнал просто прикончить пленного. Помощник смог скрыть свое недовольство и кивнул пирату с мечом. В этот момент он неожиданно встретился с твердым и ясным взглядом жертвы, но не успел ничего предпринять, т.к. рукоять меча подручного со всей скоростью встретилась с макушкой черепа. Тело еще одного несчастного обмякло и рухнуло. Пират засунул меч за пояс и с удивлением посмотрел на сухую рукоять. Затем он сбросил и это тело в джонку, где двое подручных уложив тело принялись вязать к ногам камень.
среда, 11 января 2017 г.
Мистер Смит и Могита
Мистер Смит орал на команду. Он был с утра пьян, полностью одетый в непроходящую жару и сейчас выпускал пар хронического недовольства на этот сброд цветных существ разных сословий, которые вызывали у него постоянное раздражение самим своим существованием. Его пистолет был постоянно заряжен, он никогда не снимал короткую саблю подвешенную к поясу и спал только в запертой каюте, единственной на этом паруснике. «Ставьте дополнительный парус, сволочи!!».. «Гребите чем можете!».. «Навалитесь на этот борт!» «Дайте ходу этой лоханке, пока я не перебил вас всех к чертовой бабушке, безмозглые, ленивые твари!!» Полкоманды не понимали его дословно, но шевелилсь и безмолвно следовали за теми, кто хорошо сознавал причины бешенства своего хозяина, а также возможные последствия неповиновения. Несколько человек давно уже сожраны акулами, а их скелеты дочиста обглоданы мелкой рыбешкой и крабами. Один из них был недоволен едой и придирчивым отношением, пара других попросту попались за разговорами среди ночи, когда мистеру Смиту не спалось и он надрался больше обычного.
Ну и нрав у этого дъявола! Он размозжил голову первому бедняге выстрелом и ушел не оглядываясь. Команде ничего не оставалось, как самим выбросить тело гордого малайца за борт. Другим повезло меньше.Сначала он сломал несколько ребер ночному болтуну ударом ноги обутой в тяжелый башмак, а когда тот взвыл от ужаса и боли, вдавил ему высокий каблук в рот по самое горло. Затем повернулся ко второму матросу и тот просто выскочил за борт сочтя это за лучшую участь. Его истошные крики и поныне стоят в ушах чувствительных товарищей по несчастью. Покалеченного коллегу им пришлось насильно выбрасывать за борт по приказу «мистера сатаны».. Белые матросы и пара офицеров свои руки в таких случаях не пачкали. Их привилегии не оспаривались и цветному сброду приходилось бояться белых людей не меньше чем главного босса на судне. Эти белые никогда не позволяли себе открытого гнева, оставляя его в качестве высшей привилегии верховному существу, но и они были скоры на расправу будь то приказ Мистера или собственное бешенство на непонятливого недосущества.. Другие белые еще никого не убили, но покрушили немало зубов, оставили на телах полуголух туземцев множество следов от ударов саблями плашмя. Пару человек навсегда оглохли от ударов кулаком по уху, синяки или разбитые носы в счёт вообще не шли.. Да, эти белые никого не убили и не могли убить, иначе они рисковали собственной жизнью.. Мистер Смит охотился за людьми. Это была его миссия. Он уже заплатил за каждую голову по 20 фунтов в Вест-Индскую компанию и должен был доставить людей на юг Суматры своему заказчику до начала промыслового сезона. Проблема в том, что заплатив деньги он только получил право собрать двадцать голов с местных чифов, которые давно на корню сами были подкуплены компанией, но не прочь были еще дополнительно заработать на таких Смитах. Эти зажравшиеся чифы собирают в селениях на продажу молодых придурков, эпилептиков или собственных должников, с которых более ничего не возьмешь в силу их безнадежной нищеты. Если же у чифов людей под рукой не хватает, то за разную плату, они дозволяют таким Смитам самим отловить рабсилу на своих территориях. Что мистер Смит и делал в настоящее время. Любой заболевший или умерший на борту был для него чистой потерей собственного капитала, что, впрочем, порой не помогало ему умерять свой пыл .. Смит был нелегким человеком даже в своей среде. Хищные звери были милосерднее мистера Смита.
В поселке знали о приходе судов с белыми людьми. Уже который год они появлялись в округе именно в это время. При подходе незнакомых парусников всю молодежь прятали в зарослях или в предгорьях, подальше от селения на берегу. У воды оставались лишь старейшина и мужчины с оружием под рукой, готовые насмерть стоять за своих жен и детей. На берегу также рассаживались иссохшие старухи, один вид которых заставлял даже пьяных охотников за головами, по-возможности, оставаться на борту. Иногда это помогало. При этом глава острова внимательно смотрел на каждое судно, надеясь на удачу, на то, что белый человек не будет зверствовать, угрожая огнеметным оружием, а станет договариваться и торговаться со старейшиной на равных. Сейчас мужчины на берегу раскрашивали себя в самые зловещие цвета и устраивали по вечерам дикие пляски у костра с воинственными завываниями, полагая, что это устрашит пришельцев и сделает их покладистее. Страх, злость и надежда висели в воздухе примитивного поселения и местные язычники не знали, как поведут их духи, они не знали даже о чем их просить. Они могли бы просить о милости всесильных пришельцев, которые огнем громыхающих палок способны подчинить себе многочисленных полуголых дикарей и загнать их на изматывающую до смерти работу, где на кону были сами их жизни и жиденькая, незнакомая, пересоленная еда, которая сама по себе была убийственна для неподготовленных туземных желудков.
Снисходительные же белые не стреляли и никого не били, а одаривали вождя и старейшин множеством интересных блестящих вещей, а также всучали их родителям красивых девушек, угощали подряд всех мужчин огненным напитком и давали им покурить душистую траву набитую в трубки с чубуками. Люди расслаблялись и вместо воинственных плясок устраивали безудержное веселье у тех же костров на берегу, которое могло продолжаться всю первую ночь, а после дневного сна возобновиться во вторую.. Все население принимало в этом неожиданном и приятном празднике участие..
Можно было бы попросить у духов пустить порчу и проклясть пришельцев. Случалось, что белые люди одетые в тесные, тяжелые одежды с сапогами и шляпами сходили на берег весьма больными и ослабленными. Их пища была нездорова и для их желудков. Жара изнуряла их, но они никогда не раздевались и, если случалось, даже купались в одеждах. Курение трубок и огненная вода придавали им некоторые силы, но ненадолго. Больные белые могли заснуть в любой момент устроившись в тени для отдыха. Они всегда держали с собой страшное оружие, но по ночам их можно было легко перебить без особого риска, тогда весь корабль, все ценности, все железные изделия, ножи, топоры, все ткани, мешки с бусами и ящики с зеркалами, все оружие, все сосуды с напитками и упаковки с курительной травой, все трубки с чубуками были бы добычей племени. Молодых и относительно здоровых белых можно было сожрать, остальных утопить за дальним рифом, скормить их серым рыбам с огромными зубастыми пастями, которые всегда крутились стаями в проливе. Всему селению хватило бы веселья на целый месяц и молодые люди остались бы на острове в семьях. Да, можно было бы попросить духов об этом.
Такое случалось на соседней группе островов. Именно после этого вооруженные и обнаглевшие соседи заявились в дурацких щляпах и поясах белого человека на голом теле и потребовали женщин и детей, угрожая стреляющим огнем. Они вели себя хуже самых плохих белых. Много мужчин погибло тогда в селении, а молодые девушки и юноши, а также красивые женщины с грудными детьми были силой и угрозами забраны из племени. Те соседи, обнаглев, стали посещать и другие острова, грабя и насилуя в пьяном угаре всех, кто вставал у них на пути. Длилось это более полугода. Затем большой парусник с большими стволами и огненным громом появился в архипелаге, а когда нашел остов полузатопленного, разграбленного, пропавшего корабля, то белые люди сами превратились в карающих духов и напустили большого, громыхающего огня прямо из этих больших стволов. Когда стволы отгремели весь берег зашелся в огне, а злые соседи в панике носились по берегу и молили небеса и белых богов о пощаде. Пощады не было для взрослых туземцев. Ни одному из них у кого были на теле хотя бы самые малые следы воинской окраски. В них пробивали дыры, расстреливая в упор, рубили и кололи саблями, толкали в огонь полыхающих хижин, сбрасывали с высокого берега в воду с острыми рифами, а старейшин согнали в группу и, не жалея сизаля, повесили каждого на отдельной пальме, а самых злостных, и боевитых повесили прямо на реях парусника и оставили вялиться в назидание всем в округе. Когда судно подняло паруса и ушло, эти тела продолжали болтаться и похоже было, что они оставались там на время всего вояжа по островам. Все теперь знают, что перебить людей и захватить судно белых возможно, но все также знают, чем закончится это веселье. Поэтому никто более не осмеливался просить духов о такой удаче. Белым надо попробовать показать себя сильными, но лучше спрятать молодежь и попробовать с ними договориться. Белым нужны здоровые мужчины и они могут платить за работу ценными вещами, бусами, небольшими зеркалами, металлическими ножами, табаком, посудой, тканями и многими другими, невиданными до их прихода вещами. Именно об этом просили туземцы своих духов. Пусть белые будут больными или здоровыми, но пусть они будут расположены договариваться со старейшинами.
...Могита сейчас самый уважаемый, мудрый и еще достаточно сильный сидел под пальмой. Три женщины мыли его, поливая струями из кокосовых горшков. Большой чан из тростника, обмазанного глиной, стоял тут же полный теплой воды. Могита наслаждался, но не мог полностью расслабиться. Тревога повисала в воздухе с каждым приходом белых. Могита вспоминал времена, когда он вырос стал силен и все племя это признало. Когда вместе с другими сильными мужчинами племени они легко изгонял пришлых и жадных соседей, защищая от увода в плен, своих женщин и детей. Тогда, на острове, всем хватало рыбы, орехов и корней. Все сильные мужчины, как и Могита могли содержать и кормить двух и даже трех жен. Многое изменилось с приходом белых. У соседей появилось оружие, против которых копья и стрелы помогали мало. Белые купили много молодых людей племени, часть из которых ушла и уже никогда не вернулась в селение. Племя ослабло стало трудно кормить жен. Сами жены состарились, но уходить им было не к кому. Их преданность возрастала, но характеры портились. Они ссорились теперь за место в хижине, за остатки еды, одежды из тканей, всякую порцию курительной травы. Они перстали с ним спать, но охотно мыли его, исполняли мелкие прихоти, заготавливали топливо и готовили пищу. Он посмотрел на Уау и сердце дернулось за ребрами. Когда то он забирал ее к себе первой, почти после каждого сытого ужина. Ону тоже была хороша. Раньше всегда напевала во время работы или сидя у огня, а сейчас больше всех ворчит и ругается. Тихая Ава сохранилась лучше всех, но Магита теперь предпочитал уходить на сборы старейшин и там спаивать прислуживающих девушек из осиротевших семей. Накормив, напоив и утешившись он давал им немного табаку и бус, затем возвращался домой один. Да, с белыми все стало по другому, но они принесли огненную воду и курительную траву. Без этого Магита никогда бы не испытал такие благие чувства, когда душа уплывает с каждым глотком обжигающей жидкости, в теле появляется легкость и проходят боли, а жены становятся милее и покладистей, духи приходят сами, без плясок и громких призывов. Каждый вдох из трубки обжигает грудь, заполняет рот и ноздри терпким запахом, в голове добавляется легкость, а сама голова плывет куда-то вместе с новыми приятными мыслями, которые напрочь изгоняют тревоги и раздражение от нарастающих житейских проблем. Да, у белых есть хорошие вещи. Их ножами легче разделывать рыбу и свиней, топорами и мечами быстрее заготавливать дрова. Одежда из тканей не раздражает тело. Если они опять запросят молодых людей, надо просить у них стреляющее оружие. В поселении всего 40-50 молодых людей, которые уже способны ныять. Да, нужны огненная води и табак, но и оружие, иначе им не сладить с соседями, которые заберут всех молодых женщин, когда белые уйдут.
Ну и нрав у этого дъявола! Он размозжил голову первому бедняге выстрелом и ушел не оглядываясь. Команде ничего не оставалось, как самим выбросить тело гордого малайца за борт. Другим повезло меньше.Сначала он сломал несколько ребер ночному болтуну ударом ноги обутой в тяжелый башмак, а когда тот взвыл от ужаса и боли, вдавил ему высокий каблук в рот по самое горло. Затем повернулся ко второму матросу и тот просто выскочил за борт сочтя это за лучшую участь. Его истошные крики и поныне стоят в ушах чувствительных товарищей по несчастью. Покалеченного коллегу им пришлось насильно выбрасывать за борт по приказу «мистера сатаны».. Белые матросы и пара офицеров свои руки в таких случаях не пачкали. Их привилегии не оспаривались и цветному сброду приходилось бояться белых людей не меньше чем главного босса на судне. Эти белые никогда не позволяли себе открытого гнева, оставляя его в качестве высшей привилегии верховному существу, но и они были скоры на расправу будь то приказ Мистера или собственное бешенство на непонятливого недосущества.. Другие белые еще никого не убили, но покрушили немало зубов, оставили на телах полуголух туземцев множество следов от ударов саблями плашмя. Пару человек навсегда оглохли от ударов кулаком по уху, синяки или разбитые носы в счёт вообще не шли.. Да, эти белые никого не убили и не могли убить, иначе они рисковали собственной жизнью.. Мистер Смит охотился за людьми. Это была его миссия. Он уже заплатил за каждую голову по 20 фунтов в Вест-Индскую компанию и должен был доставить людей на юг Суматры своему заказчику до начала промыслового сезона. Проблема в том, что заплатив деньги он только получил право собрать двадцать голов с местных чифов, которые давно на корню сами были подкуплены компанией, но не прочь были еще дополнительно заработать на таких Смитах. Эти зажравшиеся чифы собирают в селениях на продажу молодых придурков, эпилептиков или собственных должников, с которых более ничего не возьмешь в силу их безнадежной нищеты. Если же у чифов людей под рукой не хватает, то за разную плату, они дозволяют таким Смитам самим отловить рабсилу на своих территориях. Что мистер Смит и делал в настоящее время. Любой заболевший или умерший на борту был для него чистой потерей собственного капитала, что, впрочем, порой не помогало ему умерять свой пыл .. Смит был нелегким человеком даже в своей среде. Хищные звери были милосерднее мистера Смита.
В поселке знали о приходе судов с белыми людьми. Уже который год они появлялись в округе именно в это время. При подходе незнакомых парусников всю молодежь прятали в зарослях или в предгорьях, подальше от селения на берегу. У воды оставались лишь старейшина и мужчины с оружием под рукой, готовые насмерть стоять за своих жен и детей. На берегу также рассаживались иссохшие старухи, один вид которых заставлял даже пьяных охотников за головами, по-возможности, оставаться на борту. Иногда это помогало. При этом глава острова внимательно смотрел на каждое судно, надеясь на удачу, на то, что белый человек не будет зверствовать, угрожая огнеметным оружием, а станет договариваться и торговаться со старейшиной на равных. Сейчас мужчины на берегу раскрашивали себя в самые зловещие цвета и устраивали по вечерам дикие пляски у костра с воинственными завываниями, полагая, что это устрашит пришельцев и сделает их покладистее. Страх, злость и надежда висели в воздухе примитивного поселения и местные язычники не знали, как поведут их духи, они не знали даже о чем их просить. Они могли бы просить о милости всесильных пришельцев, которые огнем громыхающих палок способны подчинить себе многочисленных полуголых дикарей и загнать их на изматывающую до смерти работу, где на кону были сами их жизни и жиденькая, незнакомая, пересоленная еда, которая сама по себе была убийственна для неподготовленных туземных желудков.
Снисходительные же белые не стреляли и никого не били, а одаривали вождя и старейшин множеством интересных блестящих вещей, а также всучали их родителям красивых девушек, угощали подряд всех мужчин огненным напитком и давали им покурить душистую траву набитую в трубки с чубуками. Люди расслаблялись и вместо воинственных плясок устраивали безудержное веселье у тех же костров на берегу, которое могло продолжаться всю первую ночь, а после дневного сна возобновиться во вторую.. Все население принимало в этом неожиданном и приятном празднике участие..
Можно было бы попросить у духов пустить порчу и проклясть пришельцев. Случалось, что белые люди одетые в тесные, тяжелые одежды с сапогами и шляпами сходили на берег весьма больными и ослабленными. Их пища была нездорова и для их желудков. Жара изнуряла их, но они никогда не раздевались и, если случалось, даже купались в одеждах. Курение трубок и огненная вода придавали им некоторые силы, но ненадолго. Больные белые могли заснуть в любой момент устроившись в тени для отдыха. Они всегда держали с собой страшное оружие, но по ночам их можно было легко перебить без особого риска, тогда весь корабль, все ценности, все железные изделия, ножи, топоры, все ткани, мешки с бусами и ящики с зеркалами, все оружие, все сосуды с напитками и упаковки с курительной травой, все трубки с чубуками были бы добычей племени. Молодых и относительно здоровых белых можно было сожрать, остальных утопить за дальним рифом, скормить их серым рыбам с огромными зубастыми пастями, которые всегда крутились стаями в проливе. Всему селению хватило бы веселья на целый месяц и молодые люди остались бы на острове в семьях. Да, можно было бы попросить духов об этом.
Такое случалось на соседней группе островов. Именно после этого вооруженные и обнаглевшие соседи заявились в дурацких щляпах и поясах белого человека на голом теле и потребовали женщин и детей, угрожая стреляющим огнем. Они вели себя хуже самых плохих белых. Много мужчин погибло тогда в селении, а молодые девушки и юноши, а также красивые женщины с грудными детьми были силой и угрозами забраны из племени. Те соседи, обнаглев, стали посещать и другие острова, грабя и насилуя в пьяном угаре всех, кто вставал у них на пути. Длилось это более полугода. Затем большой парусник с большими стволами и огненным громом появился в архипелаге, а когда нашел остов полузатопленного, разграбленного, пропавшего корабля, то белые люди сами превратились в карающих духов и напустили большого, громыхающего огня прямо из этих больших стволов. Когда стволы отгремели весь берег зашелся в огне, а злые соседи в панике носились по берегу и молили небеса и белых богов о пощаде. Пощады не было для взрослых туземцев. Ни одному из них у кого были на теле хотя бы самые малые следы воинской окраски. В них пробивали дыры, расстреливая в упор, рубили и кололи саблями, толкали в огонь полыхающих хижин, сбрасывали с высокого берега в воду с острыми рифами, а старейшин согнали в группу и, не жалея сизаля, повесили каждого на отдельной пальме, а самых злостных, и боевитых повесили прямо на реях парусника и оставили вялиться в назидание всем в округе. Когда судно подняло паруса и ушло, эти тела продолжали болтаться и похоже было, что они оставались там на время всего вояжа по островам. Все теперь знают, что перебить людей и захватить судно белых возможно, но все также знают, чем закончится это веселье. Поэтому никто более не осмеливался просить духов о такой удаче. Белым надо попробовать показать себя сильными, но лучше спрятать молодежь и попробовать с ними договориться. Белым нужны здоровые мужчины и они могут платить за работу ценными вещами, бусами, небольшими зеркалами, металлическими ножами, табаком, посудой, тканями и многими другими, невиданными до их прихода вещами. Именно об этом просили туземцы своих духов. Пусть белые будут больными или здоровыми, но пусть они будут расположены договариваться со старейшинами.
...Могита сейчас самый уважаемый, мудрый и еще достаточно сильный сидел под пальмой. Три женщины мыли его, поливая струями из кокосовых горшков. Большой чан из тростника, обмазанного глиной, стоял тут же полный теплой воды. Могита наслаждался, но не мог полностью расслабиться. Тревога повисала в воздухе с каждым приходом белых. Могита вспоминал времена, когда он вырос стал силен и все племя это признало. Когда вместе с другими сильными мужчинами племени они легко изгонял пришлых и жадных соседей, защищая от увода в плен, своих женщин и детей. Тогда, на острове, всем хватало рыбы, орехов и корней. Все сильные мужчины, как и Могита могли содержать и кормить двух и даже трех жен. Многое изменилось с приходом белых. У соседей появилось оружие, против которых копья и стрелы помогали мало. Белые купили много молодых людей племени, часть из которых ушла и уже никогда не вернулась в селение. Племя ослабло стало трудно кормить жен. Сами жены состарились, но уходить им было не к кому. Их преданность возрастала, но характеры портились. Они ссорились теперь за место в хижине, за остатки еды, одежды из тканей, всякую порцию курительной травы. Они перстали с ним спать, но охотно мыли его, исполняли мелкие прихоти, заготавливали топливо и готовили пищу. Он посмотрел на Уау и сердце дернулось за ребрами. Когда то он забирал ее к себе первой, почти после каждого сытого ужина. Ону тоже была хороша. Раньше всегда напевала во время работы или сидя у огня, а сейчас больше всех ворчит и ругается. Тихая Ава сохранилась лучше всех, но Магита теперь предпочитал уходить на сборы старейшин и там спаивать прислуживающих девушек из осиротевших семей. Накормив, напоив и утешившись он давал им немного табаку и бус, затем возвращался домой один. Да, с белыми все стало по другому, но они принесли огненную воду и курительную траву. Без этого Магита никогда бы не испытал такие благие чувства, когда душа уплывает с каждым глотком обжигающей жидкости, в теле появляется легкость и проходят боли, а жены становятся милее и покладистей, духи приходят сами, без плясок и громких призывов. Каждый вдох из трубки обжигает грудь, заполняет рот и ноздри терпким запахом, в голове добавляется легкость, а сама голова плывет куда-то вместе с новыми приятными мыслями, которые напрочь изгоняют тревоги и раздражение от нарастающих житейских проблем. Да, у белых есть хорошие вещи. Их ножами легче разделывать рыбу и свиней, топорами и мечами быстрее заготавливать дрова. Одежда из тканей не раздражает тело. Если они опять запросят молодых людей, надо просить у них стреляющее оружие. В поселении всего 40-50 молодых людей, которые уже способны ныять. Да, нужны огненная води и табак, но и оружие, иначе им не сладить с соседями, которые заберут всех молодых женщин, когда белые уйдут.
Преследование (ч.2)
Ко второй половине дня стало ясно, что расстояние между парусниками сокращается. Направлние движение британцев свидетельствовали о преследовании. Большая площадь английских парусов и военные обводы современного судна давали замечательные результаты. Вынужденное сражение становилось более вероятным чем побег и укрытие. Если карты верны, то встреча произойдет в проливе между вытянутыми островами. Там ветер либо усилится, либо совсем утихнет. Человек в белом приказал убрать весла. Гребцам лучше отдохнуть и приготовиться к бою. Его люди были хорошо вооружены. Именно у англичан они смогли захватить огнестрельное оружие среди которого были новейшие двухствольные колесцовые пистолеты. Человек в белом перед боями надевал на пояс два таких, а также носил более тяжелые и надежные с крупными пулями старые полочные кремневки, которые он подвешивал через плечо на ремнях. Приказал приготовить побольше зажигательных факелов и ручных пороховых ядер с фитилями. Также зарядили лантаку, которую перетащили теперь на корму.
Прошло несколько часов и с приблизившегося корвета произвели предупредительный выстрел без ядра. Это был приказ остановиться. Его дополнили взмахами королевского флага. Человек в белом остался неподвижен и молчал, как статуя. Пиратское прау продолжала движение. Вскоре были произведены выстрелы ядрами, но те легли достаточно далеко от цели. Узкая лодка на ходу была нелегкой жертвой даже для английских артилеристов. Выстрелы прекратились, но это было ненадолго. С сокращением расстояния они последуют неизбежно. Топить их сразу не будут, за живого корсара плата намного выше. Публичные суды и показательная казнь на площиди давали больший воспитательный эффект.
Спустя время человек в белом приказал поставить два котла, отобранных у трепанголовов, уложить туда влажные рогожи залитые маслом и когда ветер ослабел поджег его, заставив вновь потрудиться гребцов, совершив маневр для обширного распространения дыма. Уже на жалея сил прау устремилось под веслами в проем между островами. Сил хватило, как раз, чтобы войти в пролив, где их ожидало разочарование, берег ближайшего острова был крутым, без мангров. Теперь открытый бой стал совершенно неизбежным. Англичане приближались. Человек в белом приказал зарядить лантаку каменной картечью и держать фитиль наготове. При этом он также дал распоряжение скрыть саму лантаку под парусиной.
Первое ядро сразу пробило обе палубы и вышло через борт с другой стороны чуть выше воды. Человек в белом приказал пойти на сближение. Следующее ядро могло быть уже по-настоящему фатальным. Борта парусников сблизились. Англичане в камзолах собрались вдоль борта с оружием наготове. Капитан в трубу рассматривал пиратское судно и пока никто не стрелял. Человек в белом приказал поджечь латаку. Пираты не думая о своей жизни скинули парусину и пальнули картечью по своей судьбе. Камни, как веером сдули камзолы с борта, крики и стоны сопровождали их падение. Пока забивали новый заряд раздались ответные ружейные выстрелы, у пиратов появились потери, которые только взвинтили их зверинную страсть близкого боя. Они знали, что этот день у них последний, но вместо обреченности появилась абсолютное отчаяние, жажда отдать свою жизнь, как можно дороже, забрать с собой побольше душ ненавистных врагов. Борта сблизились, начались прицельные выстрелы, а когда сошлись вплотную, пираты начали швырять заженные факелы и подфитиленные ручные ядра. Английские моряки спрыгивали на палубу прау и выстреливали заряды в упор, а затем вступали в сабельные схватки. В дыму и грохоте шла отчаянная работа убийц в законе и вне закона. Кровь фонтанами вырывалась из вспоротых артерий. Отрубленные конечности падали на палубу. Шоки от огромных ран, опустошенных глазниц, проколов насквозь сопровождались истошным воем в убийственной агонии. Начался пожар на правом борту прау, на этот же борт пришелся сильный крен и парусник черпанул изрядную долю забортной воды. Бой разошелся по всему судну, палуба несколько выровнялась, но осталась накрененной. Взорвалось несколько ручных ядер прямо на палубе прау. Живые англичане попрыгали за борт, в надежде на спасение. Поднялся небольшой ветер , который развел суда. Пиратам спасения ждать было неоткуда, и спасать уже было почти некого. Начинались скоротечные приэкваториальные сумерки. Это была надежда. Для человека в белом. Его пистоли еще дымились, с кинжала стекала кровь, но сам он был цел и без единой царапины. Ткань с головы давно слетела и длинные черные волосы свисали теперь до плечь. Накидку он также давно скинул. Увидеть его в темноте стало непросто, как и отличить от членов его былой команды. Он только что прикончил мечом смертельно раненного старшего помощника. Вокруг больше не было ни одного человека способного держаться на собственных ногах. Англичане еще больше отдалились. Были заняты спасением своих товарищей из воды и, похоже, отложили высадку на прау до утра. Мачта на прау была надломлена, ставить паруса было некуда, как и рассчитывать на гребцов.
Прошло несколько часов и с приблизившегося корвета произвели предупредительный выстрел без ядра. Это был приказ остановиться. Его дополнили взмахами королевского флага. Человек в белом остался неподвижен и молчал, как статуя. Пиратское прау продолжала движение. Вскоре были произведены выстрелы ядрами, но те легли достаточно далеко от цели. Узкая лодка на ходу была нелегкой жертвой даже для английских артилеристов. Выстрелы прекратились, но это было ненадолго. С сокращением расстояния они последуют неизбежно. Топить их сразу не будут, за живого корсара плата намного выше. Публичные суды и показательная казнь на площиди давали больший воспитательный эффект.
Спустя время человек в белом приказал поставить два котла, отобранных у трепанголовов, уложить туда влажные рогожи залитые маслом и когда ветер ослабел поджег его, заставив вновь потрудиться гребцов, совершив маневр для обширного распространения дыма. Уже на жалея сил прау устремилось под веслами в проем между островами. Сил хватило, как раз, чтобы войти в пролив, где их ожидало разочарование, берег ближайшего острова был крутым, без мангров. Теперь открытый бой стал совершенно неизбежным. Англичане приближались. Человек в белом приказал зарядить лантаку каменной картечью и держать фитиль наготове. При этом он также дал распоряжение скрыть саму лантаку под парусиной.
Первое ядро сразу пробило обе палубы и вышло через борт с другой стороны чуть выше воды. Человек в белом приказал пойти на сближение. Следующее ядро могло быть уже по-настоящему фатальным. Борта парусников сблизились. Англичане в камзолах собрались вдоль борта с оружием наготове. Капитан в трубу рассматривал пиратское судно и пока никто не стрелял. Человек в белом приказал поджечь латаку. Пираты не думая о своей жизни скинули парусину и пальнули картечью по своей судьбе. Камни, как веером сдули камзолы с борта, крики и стоны сопровождали их падение. Пока забивали новый заряд раздались ответные ружейные выстрелы, у пиратов появились потери, которые только взвинтили их зверинную страсть близкого боя. Они знали, что этот день у них последний, но вместо обреченности появилась абсолютное отчаяние, жажда отдать свою жизнь, как можно дороже, забрать с собой побольше душ ненавистных врагов. Борта сблизились, начались прицельные выстрелы, а когда сошлись вплотную, пираты начали швырять заженные факелы и подфитиленные ручные ядра. Английские моряки спрыгивали на палубу прау и выстреливали заряды в упор, а затем вступали в сабельные схватки. В дыму и грохоте шла отчаянная работа убийц в законе и вне закона. Кровь фонтанами вырывалась из вспоротых артерий. Отрубленные конечности падали на палубу. Шоки от огромных ран, опустошенных глазниц, проколов насквозь сопровождались истошным воем в убийственной агонии. Начался пожар на правом борту прау, на этот же борт пришелся сильный крен и парусник черпанул изрядную долю забортной воды. Бой разошелся по всему судну, палуба несколько выровнялась, но осталась накрененной. Взорвалось несколько ручных ядер прямо на палубе прау. Живые англичане попрыгали за борт, в надежде на спасение. Поднялся небольшой ветер , который развел суда. Пиратам спасения ждать было неоткуда, и спасать уже было почти некого. Начинались скоротечные приэкваториальные сумерки. Это была надежда. Для человека в белом. Его пистоли еще дымились, с кинжала стекала кровь, но сам он был цел и без единой царапины. Ткань с головы давно слетела и длинные черные волосы свисали теперь до плечь. Накидку он также давно скинул. Увидеть его в темноте стало непросто, как и отличить от членов его былой команды. Он только что прикончил мечом смертельно раненного старшего помощника. Вокруг больше не было ни одного человека способного держаться на собственных ногах. Англичане еще больше отдалились. Были заняты спасением своих товарищей из воды и, похоже, отложили высадку на прау до утра. Мачта на прау была надломлена, ставить паруса было некуда, как и рассчитывать на гребцов.
Преследование. На острове Вау Вау (человек в белом и Паола)
После неудачи при продаже на острове Вау Вау человек в белом вскоре осознал, какую ошибку он совершал. Присутствие Паолы на паруснике изменило его настроение радикально. Он просыпался теперь еще раньше и охотнее. Сам подавал горячие отвары дикарке на небольшом подносе. День проходил быстрее, подручные и члены команды стали еще послушнее и старались пореже попадаться ему на глаза. Команда нижней палубы наверх не выходила совсем. Загадка Паолы заполнила жизнь профессионального убийцы и марадера высочайшего класса новым содержанием. Человек в белом мог теперь часами находиться в каюте, занимаясь своими делами, просиживать над далекими от точности, захваченными или контрабандными картами, перебирать личное оружие, общаться со старшим помощником, принимать пищу, напитки и наблюдать при этом за пленницей, которая полностью его игнорировала.
Она была истинной и уникальной дикаркой.
В ней не было ни грана фальши, демонстративности или вызова. Сейчас она была просто закрыта от внешнего мира. Так работала ее природа. В счастье ее душа парила над телом снаружи и девушка была распахнута перед окружающим ее миром. В пленении все ее чувство замерли, скрылись внутри под глухой защитой "свинцовой" ауры в бесконечном и неопределенном ожидании. Человек в белом никуда не спешил, загадочная туземка принесла в его жизнь ощущения о коих он никогда не ведал.
В один день помошник сообщил об опасном паруснике на горизонте. Вскоре было ясно, что это военный корабль ее величества, надо было немедленно уходить за пределы видимости. Человек в белом дважды нападал на английских купцов и за его голову была назначена крупная награда. Ветра было мало, надо было вставлять весла и гнать против солнца в сторону ближайшего острова. Каналы в мангровых зарослях могли послужить убежищем и маскировкой от более крупного корабля. Отдав распоряжения, человек проследил за ситуацией, вернулся в каюту, допил настой из черных кофейных бобов, достал дополнительное оружие из сундука, подошел к Паоле. Он долго смотрел на грациозное, неподвижно застывшее живое тело, на лицо с хорошо прочерченными линиями, на глаза прикрытые тонкими веками с вуалью из длинных ресниц, на маленькую изящную головку, на длинной шее, на плотные волосы тяжело свисавшие по развернутым плечам и прикрывавших красивую небольшую грудь. Насмотревшись человек круто повернулся и ушел на палубу. Прошел до кормы, где стоял помощник. Тот, дождавшись босса, показал на привязанную легкую прау Пао и заметил, что она притормаживает гребцов. Человек в белом оценил расстояние до военного корабля, приказал сохранить лодочку.
Ко второй половине дня стало ясно, что расстояние между парусниками сокращается. Направлние движение британцев свидетельствовали о преследовании. Большая площадь английских парусов и военные обводы современного судна давали замечательные результаты. Вынужденное сражение становилось более вероятным чем побег и укрытие. Если карты верны, то встреча произойдет в проливе между вытянутыми островами. Там ветер либо усилится, либо совсем утихнет. Человек в белом приказал убрать весла. Гребцам лучше отдохнуть и приготовиться к бою. Его люди были хорошо вооружены. Именно у англичан они смогли захватить огнестрельное оружие среди которого были новейшие двухствольные колесцовые пистолеты. Человек в белом перед боями надевал на пояс два таких, а также носил более тяжелые и надежные с крупными пулями старые полочные кремневки, которые он подвешивал через плечо на ремнях. Приказал приготовить побольше зажигательных факелов и ручных пороховых ядер с фитилями. Также зарядили лантаку, которую перетащили теперь на корму.
Прошло несколько часов и с приблизившегося корвета произвели предупредительный выстрел без ядра. Это был приказ остановиться. Его дополнили взмахами королевского флага. Человек в белом остался неподвижен и молчал, как статуя. Пиратское прау продолжала движение. Вскоре были произведены выстрелы ядрами, но те легли достаточно далеко от цели. Узкая лодка на ходу была нелегкой жертвой даже для английских артилеристов. Выстрелы прекратились, но это было ненадолго. С сокращением расстояния они последуют неизбежно. Топить их сразу не будут, за живого корсара плата намного выше. Публичные суды и показательная казнь на площиди давали больший воспитательный эффект.
Спустя время человек в белом приказал поставить два котла, отобранных у трепанголовов, уложить туда влажные рогожи залитые маслом и когда ветер ослабел поджег его, заставив вновь потрудиться гребцов, совершив маневр для обширного распространения дыма. Уже на жалея сил прау устремилось под веслами в проем между островами. Сил хватило, как раз, чтобы войти в пролив, где их ожидало разочарование, берег ближайшего острова был крутым, без мангров. Теперь открытый бой стал совершенно неизбежным. Англичане приближались. Человек в белом приказал зарядить лантаку каменной картечью и держать фитиль наготове. При этом он также дал распоряжение скрыть саму лантаку под парусиной.
Она была истинной и уникальной дикаркой.
В ней не было ни грана фальши, демонстративности или вызова. Сейчас она была просто закрыта от внешнего мира. Так работала ее природа. В счастье ее душа парила над телом снаружи и девушка была распахнута перед окружающим ее миром. В пленении все ее чувство замерли, скрылись внутри под глухой защитой "свинцовой" ауры в бесконечном и неопределенном ожидании. Человек в белом никуда не спешил, загадочная туземка принесла в его жизнь ощущения о коих он никогда не ведал.
В один день помошник сообщил об опасном паруснике на горизонте. Вскоре было ясно, что это военный корабль ее величества, надо было немедленно уходить за пределы видимости. Человек в белом дважды нападал на английских купцов и за его голову была назначена крупная награда. Ветра было мало, надо было вставлять весла и гнать против солнца в сторону ближайшего острова. Каналы в мангровых зарослях могли послужить убежищем и маскировкой от более крупного корабля. Отдав распоряжения, человек проследил за ситуацией, вернулся в каюту, допил настой из черных кофейных бобов, достал дополнительное оружие из сундука, подошел к Паоле. Он долго смотрел на грациозное, неподвижно застывшее живое тело, на лицо с хорошо прочерченными линиями, на глаза прикрытые тонкими веками с вуалью из длинных ресниц, на маленькую изящную головку, на длинной шее, на плотные волосы тяжело свисавшие по развернутым плечам и прикрывавших красивую небольшую грудь. Насмотревшись человек круто повернулся и ушел на палубу. Прошел до кормы, где стоял помощник. Тот, дождавшись босса, показал на привязанную легкую прау Пао и заметил, что она притормаживает гребцов. Человек в белом оценил расстояние до военного корабля, приказал сохранить лодочку.
Ко второй половине дня стало ясно, что расстояние между парусниками сокращается. Направлние движение британцев свидетельствовали о преследовании. Большая площадь английских парусов и военные обводы современного судна давали замечательные результаты. Вынужденное сражение становилось более вероятным чем побег и укрытие. Если карты верны, то встреча произойдет в проливе между вытянутыми островами. Там ветер либо усилится, либо совсем утихнет. Человек в белом приказал убрать весла. Гребцам лучше отдохнуть и приготовиться к бою. Его люди были хорошо вооружены. Именно у англичан они смогли захватить огнестрельное оружие среди которого были новейшие двухствольные колесцовые пистолеты. Человек в белом перед боями надевал на пояс два таких, а также носил более тяжелые и надежные с крупными пулями старые полочные кремневки, которые он подвешивал через плечо на ремнях. Приказал приготовить побольше зажигательных факелов и ручных пороховых ядер с фитилями. Также зарядили лантаку, которую перетащили теперь на корму.
Прошло несколько часов и с приблизившегося корвета произвели предупредительный выстрел без ядра. Это был приказ остановиться. Его дополнили взмахами королевского флага. Человек в белом остался неподвижен и молчал, как статуя. Пиратское прау продолжала движение. Вскоре были произведены выстрелы ядрами, но те легли достаточно далеко от цели. Узкая лодка на ходу была нелегкой жертвой даже для английских артилеристов. Выстрелы прекратились, но это было ненадолго. С сокращением расстояния они последуют неизбежно. Топить их сразу не будут, за живого корсара плата намного выше. Публичные суды и показательная казнь на площиди давали больший воспитательный эффект.
Спустя время человек в белом приказал поставить два котла, отобранных у трепанголовов, уложить туда влажные рогожи залитые маслом и когда ветер ослабел поджег его, заставив вновь потрудиться гребцов, совершив маневр для обширного распространения дыма. Уже на жалея сил прау устремилось под веслами в проем между островами. Сил хватило, как раз, чтобы войти в пролив, где их ожидало разочарование, берег ближайшего острова был крутым, без мангров. Теперь открытый бой стал совершенно неизбежным. Англичане приближались. Человек в белом приказал зарядить лантаку каменной картечью и держать фитиль наготове. При этом он также дал распоряжение скрыть саму лантаку под парусиной.
Сезон разгорался. (Человек в белом и мистер Смит)
Новые и новые парусники стали появляться в округе. Помимо белых, появились большие прау морских цыганей «баджо». Они приходили группами и сами ловили и обрабатывали трепангов. Они хорошо выискивали необходимые участки, глубоко и подолгу ныряли и, почти не выходили на берег.
Филлипинские пираты «моро» кружили вокруг и иногда заходили в бухты, где непосредственно шел лов. Их приход наводил дикий ужас на старейшин и даже белые бросали свои дела и брались за стволы. Их репутация была хорошо известна. Когда «моро» решали действовать они старались убить, как можно больше людей и затем грузить отбитое добро. Во время атак они не разделяли воинов, стариков, женщин и детей. Их лезвия и стволы несли смерть всем двуногим, которых они могли достать.
Пока же все обходилось. Промысел шел бойко, горы «пикулей» с сушеным продуктом накапливались, жизнь кипела в воде и на берегу.
В один день в залив, где работал мистер Смит, вошло двухпалубное узкое пиратское прау. Ветра не было, но гребцы на первой палубе работая двумя рядами весел легко и быстро ввели свое судно и встали совсем близко от парусника мистера Смита. Трезвый Смит позвал помощников с ружьями и они встали на палубе прикрываясь у мачты и надстройки. На верхней палубе пиратов появился человек в белой накидке и с обмотанной белым головой. У него не было оружия в руках. Смит и пират посмотрели друг на друга и пират сказал на языке белых, что у него есть люди на продажу. Мистер Смит попросил показать товар. Вскоре от пиратов отошла небольшая прау загруженная людьми. Два пирата управляли лодкой, а трое человек по центру были товаром. Мистер Смит сразу отказался от одного из них. Этот раб был то ли слеп, то ли безнадежно туп и не реагировал на разговоры людей. Двое других были худыми, но истощенными их назвать было нельзя. Смит решил их взять. Договорились о цене и связанных между собой пленников передали сразу на лодку, которая тут же отвезла их на берег. Третьего, по пути назад, пираты ударили по голове и выбросили за борт. Смит был уже третьим белым, который отказался от этого бедолаги.
Смит оставался на палубе и продолжал наблюдать за пиратами. Человек в белом, напротив, полностью игнорировал внимание Смита, он был погружен в свои мысли, а также внимательно осматривал разбросанные по акватории пироги ныряльщиков, долго смотрел на береговое селение, на прилегающие берега и на береговую активность. Похоже он увидел все, что хотел и удалился в свое укрытие на палубе. Чуть спустя от пиратов на берег ушла пирога с сосудами, за пресной водой.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)