Планета S23ultra.... Глава 10

           Сильная и бесплодная задумчивость последних дней побудила нас с Серёгой отправиться и побродить по местной округе. Несколько походов нам с ним  удалось сделать и ранее, но возникшая необходимость попечения  людей планеты S23ultra  повлияли на наше настроение, сильно озаботила. Несколько дней подряд мы только и делали, что толковали п ро всех этих Миш, Маш,  Олей, Олегов, Игорей и их, оторванных машинами детей.

    "Василь, давай доберёмся сегодня до Голубинного утёса!"- предложил после утреннего кофе Сергей.  Я тут же взбодрился:"Точно! Чего париться бестолку,  когда ничего в голову не идёт. Живём здесь, как в добровольной психушке, ни рыбалки, ни охоты, ни дров порубить, ни грибов пособирать, даже на звёзды перестали смотреть из-за этих импотентов! Только и разговоров о том,  как им гендерное достоинство вернуть и до их детей добраться.. Что с ними  будет, если о нас вдруг вспомнят на небесах и заберут туда в одночасье не взирая на наш моложавый вид и здоровье!"
На этом я сам остановился, внутри что-то вздрогнуло. На самомделе, что же здесь будет? Родители потихоньку перемрут в состоянии полного ничтожества, роботы их похоронят или сублимируют в глубоких гротах. Их дети вырастут под присмотром машин начитавшись научных трудов земных, нарожают своих детей, чем они их займут? Какие цели, какие идеалы, какая мораль будет у людей выросших без родительского участия в зиллиадах километров и миль от планеты своих предков?
  "Василь, идите уже, не ломай голову,  что-нибудь обязательно придумаем!"- Валера легко прочёл эти мысли мои. Они были у нас общими.
"Возвращайтесь засветло!"- последнее Валера произнес приказным тоном. Ночи здесь не бывают ни холодными,  ни тёмными, опасных зверей тоже бояться не приходилось, но он сказал это просто по земной привычке.
"Есть!"- ответили мы в два голоса и попросили "Вольфовича" выпустить нам "Скутти" из его шкатулки-убежища. Наше транспортное-средство немедленно выкатилось из хранилища, быстро позвякивая и пощелкивая собрало себя в трёхмерную рабочую форму, включило мигалки и изобразило радость протанцевав взад-вперед на своих колёсиках.
Похлопав нас по плечам Валера отвернулся, включил поиск голографических фильмов на большом экране, но тут же передумал, вышел за нами и долго потом стоял на каменистой площадке перед распахнутым выходным люком, глядя нам вслед, словно уезжали мы надолго.
"Скутти" легонько катил нас на юг нашей планеты. Мягкие амортизаторы подрагивали по реголиту, напоминая об остатках булыжных мостовых Владивостока и Калининграда в прошлом нашем бытии. Далеко впереди на относительной равнине возвышается каменный бугор длинной в полторы-две мили и высотой с полкилометра. Он здорово походил своей формой на Голубинный утёс хорошо знакомый нам с Серёгой из наших зимних походов на Земле по югу хасанского района, на побережье Японского моря.
С местного Востока над нами нависал огромный массив местного Арарата, который замыкал длиннющий, бесконечный хребет уходящий в неведомые нам дали за горизонт.
Голые камни под ногами, скальные склоны и осыпи, провалы-каньоны, трещины, хребты, вершины отражали  свет высокого местного солнца и немного варьировали своими цветами. Серые, бурые, светло-коричневые, жёлтые, синие и голубые с разными полутонами они иногда имели ярко красные разломы или глубокочёрные провалы.
Попивая воду мы с Серёгой смогли расслабиться и забыть о тяжелых и бесплодных рассуждениях последних дней.
Скутти пиликал лёгкие мелодии. Иногда мы останавливались, чтобы подобрать яркие или прозрачные камешки. Иногда просто шли рядом с нашей машинкой разминая онемевшие чресла. "Серёга, сколько мы там километров натопали, когда шли по льду лагун и по самому утесу?"- спросил я друга вспоминая давний-давний наш поход по хасанщине.
"Тридцать километров не менее! Помнишь, мы ни разу не остановились! Мы топали против северного ветра по замерзшему песку часа полтора. Потом бродили вокруг этой скалы, залезали в гроты.  С северной пологой стороны поднялись через дубнячок на одну вершину,  оттуда прошли по длинной, безлесой седловине до второй вершины. Затем ты пошёл вниз по отрогу, а оттуда по промытому каньону с замерзшим водопадом вниз, я же спустился назад, на север и обошёл скалу с западной стороны. Встретились мы уже на плоском юге, возле брошенных, каменных военных строений времен войны с Японией.  Потом брели больше часа до Валериного "крузака".
Я:"Точно, мы же потом и по картам меряли наш маршрут, а Валера в ожидании штук пять фильмов посмотрел на своём плэйере. Интересно, сколько здеь "км" набежит? Скутти, сколько мы уже проехали?"
Скутти пикнул и голосом "вольфовича" начал отвечать, но Серёга быстро нажал на сенсор, голос ушедшего политика исчез, а на экране высветилось 21,5 мили или 34,5 км.
"Ну да, так можно путешествовать!"- мы посмеялись. Здесь на нас нет тяжёлой одежы, тёплых башмаков, перчаток и шапок. Наши лица не обветрены и не немеют от мороза. Здесь также не было и огромных чёрных просторов покрытых выжженым тростником.
С другой стороны, здесь нет бирюзового мощного наката волн на длиннющий песчанный берег с высокими наледями, нет прозрачного льда лагун под ногами сквозь который просвечивают корни лилий, телец спящих в анабиозе лягушек. Нет разрушенных штормами, брошенных корейских шхун. Нет зимних матовых облаков на небе, не свистит ветер, не мигают огни кораблей и пограничных вышек. Нет следов птиц на песке и выброшенных ракушек. Нет стальных реперов на вершинах окружающего рельефа. Нет многочисленных троп и колей от механизмов с глубокими протекторами... много чего здесь нет, только солнце в пустой голубой выси,  каменный рельеф во всём его разнообразии, мы вдвоём и скутти. Из акустики здесь мы слышим лишь дребезжание камешков под ногами и колёсами,  да наш немногословный разговор.

  
     При приближении скала стала быстро вырастать. Она явно оказалась крупнее ожидаемых нами размеров. Сказалась оптическая чистота местной атмосферы. Предметы видятся ярче и детальнее, оттого и дистанция видится короче. Мы покрыли 70 км в одном направлении чтобы достичь основание утеса.
     Голые базальтовые скалы блестели по всей поверхности утеса. Мы не увидели здесь ни расколов, ни уступов, ни, тем более, промоин.  Неприступная круча огромного, тёмного,  цельного камня высотой в несколько сотен метров и длиной примерно в десять километров нависла над нами внушительно, грозно и совершенно неприступно даже для мыслей о восхождении на неё. Этот камень всем своим массивом утопал в окружающей рыхлой породе, словно вкопанный.  Мы стояли у подножия задрав головы впечатленные и озадаченные его размерами, цельностью,  плотностью, а также и происхождением.  Мы трогали и поглаживали гладкие, нагретые солнцем поверхности скального гиганта. Порою мне казалось, что я прикасаюсь к тёплому телу живого организма, но при нажатии и постукивании по нему пальцами такое ощущение проходило. Плотность камня и прочность, вероятно тоже имели высокие показатели. Серёга не смог ни отбить, ни поцарапать подобранными камешками этот колоссальный монолит.
   Бродя вдоль основания кряжа мне попались несколько мелких полупрозрачных галышей, а чуть спустя я собрал их целую горсть. До сих пор нам не попадались на этой планете окатанные камни, тем более пропускающие свет.
Любознательность Сергея Борисовича проявилась сегодня в лучшем виде. Он вставал на колени и делал небольшие раскопки под стеной, чтобы убедиться, что камень и дальше уходит вертикально вглубь окружающей сланцевый породы.
Несколько раз скоблил скалу разными подобранными камнями, искал углубления и выступы, в попытках сделать, хотя бы малейший скол. Находил отрицательные поверхности в небольших наплывах, чтобы прощупать внутреннюю часть не подверженную солнечному излучению. Мне даже показалось, что он лизнул загадочный камень, когда я смотрел в другую сторону.
Спустя какое то время мы  изрядно нагулялись, привыкли к этому колоссу и готовы были придумать ему имя, но тему для разговора вскоре пришлось поменять.
Скутти все это время скучал стоя в стороне. Дважды он складывался в плоскую форму для хранения в шкафу, несколько раз пискнул в первые полчаса с момента нашего прихода, а потом, не увидев нашей ответной реакции,  успокоился и замолчал, как обыкновенная металлическая машина.
Тени вокруг заметно удлинились, вдоль скалы воздух тихонько потянуло, а мы вспомнили про наш дом, наш корабль, нашего Валеру.
Скутти ожил мгновенно, как только услышал наши шаги по направлению к нему. Он пикнул дважды, заурчал электромотором, приподнялся на всю высоту своей подвески и весело подкатил нам навстречу, совершив два круга прежде чем подставить нам свои сиденья.
Я собирался сесть на место водителя,  мне лишь требовалось освободить свои руки и карманы
от собранных камешков, для этого я зашёл к Скутти спереди и попросил его открыть передний контейнер. "Довольная" машина просигналила мелодию лесоповала "Открой меня снова" с щелчком распахнула пустой передний бардачок. Прежде чем сыпануть туда камней я заглянул вглубь и, поверьте, в этот момент сам почувствовал себя настоящим камнем. На дне бардачка блестела маленькая, платиновая, женская серёжка в форме крохотной подковки с тонкой, как иголка защелкой!
Бросив камни под ноги я осторожно взял её двумя пальцами. Серёге ничего не было видно. Положив серёжку в небольшой кармашек комбинезона захлопнул бардачок, Скутти почему-то взвизгнул, а я прошёл и уселся на пассажирское сидение рядом с Серёгой. Мой друг подуставший, сидел с закрытыми глазами подставив лицо и шею солнцу бежавшему по небосклону вниз. "Домой, Скутти!"- хлопнув ладошкой по переднему сиденью приказал я.
Сергей повернулся:"Слушай, ну здорово, что мы сюда добрались! В следующий раз надо будет как следует подзарядить этот аппарат и попробовать объехать всю гору вокруг. Может это и не гора вовсе, а отдельное космическое тело так аккуратно уложившееся в эту планету?"
Пока мы там бродили, мы успели об этом поговорить и я  согласился с такой версией, и, пока  она у нас единственная.
Дорога впереди предстояла долгая, Серёга оживился для обширной дискуссии на космическо-геологическую тему. Скутти самостоятельно мерно катил нас в сторону корабля "забыв" про свои дежурные приколы.
"Что ты думаешь,  Василь?"- Серёга,  ждал. Мы оба любим интересные темы и много много лет их обсуждаем. Его любознательность врождённая, а хорошее образование и многолетний опыт и знания, накопленные по жизни делают наши беседы очень глубокими содержательными.
"Серёга,  аромат чьих духов был на корабле, когда я вернулся из поселения после встречи с Дашей и детьми?"- был мой вопрос и тут мой друг завис. Во второй раз. В первый раз, когда я сразу спросил, они зависли оба, но тогда у Валеры на руках было послание и он волей командира сменил тему.
Сейчас нас потряхивало на камнях, я смотрел на Серёгу,  а он все висел и висел!III