S23ultra..глава 3

    Со временем, извне, начали поступать хорошие новости.  Планета нашего визита оказалась совершенно стерильной. Вся земная микрофлора и микрофауна в Валерином матрасе за время экспедиции передохла или впала в глубокую "микробную" кому, или же, давайте условно назовём ее, "анабиозом". Претензии к Валере со стороны комиссии разом отпали и разговор зашёл даже о некоем его премировании, а само открытие этой стерильности придало толчок новым крупным, мировым  планам по освоению и изучении этой планеты.
     Также оказалось, что случились большие изменения и в наших кишечниках. Мы тоже сильно "обеднели" по содержанию нашей внутренней микрофлоры. При этом питание для экспедиции организаторами  было очень тонко сбалансировано, как по объёму потребляемой воды, так и по содержанию необходимых белков, углеводов, минералов,  витаминов и сильно ферментированных клетчатки с тонко спроектированными волокнами.  Видимо поэтому, мы не заметили изменений в содержимом и поведении своих потрохов.
Еда и вода из тюбиков нам, конечно же опостылела за многие месяцы пребывания на планете, как и сама планета с однообразным, каменистым ландшафтом. Там было и много физического дискомфорта. Спать в скафандрах-саркофагах внутри пустой корабельной секции отказывались все участники, а без матрасов, как у Валеры и Серёги,  приходилось выкладывать ложе из серого риголита. Для этого требовалось немалое терпение, чтобы выложить это ложе максимально близким по форме собственного тела, в противном случае вы ощущали под собой каждый камень или неровность  и обрекали себя на всенощные страдания, как у "принцессы на горошине".
Планетарная атмосфера, при сходной плотности с земной, содержала повышенное количество кислорода. Здесь не было местной воды. Не было облаков и ветров. Солнце этой планеты светило мягко, сутки равнялись 30-ти земным часам, вращение тела планеты проходило строго экваториально, параллельно экватора светила, что отменяло всякую климатическую сезонность. Три местные луны, напротив, вели себя как то непредсказуемо. Они могли светить нам ночами одновременно, а могли и поодиночке или парами. Среди нас не предполагалось присутствие никаких экспертов. Вся идея похода заключалась в определении человеческой жизнепригодности  открытого небесного тела самым дешёвым способом. Однакож Сергей Габриэль путем начертания линий на мягкой ровной площадке смог отследить траектории похода этих лун и, в итоге,  смог там же нарисовать некую модель их орбит. Слежение за лунами забавляло и скрашивало быт экспедиции, ибо самого быта, как такового здесь не было. Питания хватало, отжатые тюбики аккуратно складывались в двух вырытых пещерах. Т.е. готовкой пищи и мойкой посудой мы не занимались. Нам также не приходилось стираться. Во-первых воды для этого не было, во вторых, лёгкие комбинезоны превзошли самые лучшие ожидания и наши и их изготовителей. Их ткань не истиралась при трении об камни, не рвалась и не вытягивалась в процессе носки. Ещё удивительнее было то, что она не только легко пропускала влагу тела, но и не накапливала на своей поверхности соль и жиры.
Вы все время ощущали необъяснимую чистоту собственного одеяния. Также было и с гигиеническими салфетками для обтирания кожи наших тел. Через несколько часов после их использования они высыхали,  вам оставалось только встряхнуть их, сложить, как старинный носовой платок и уложить их назад, в специальный карман комбинезона. Удивительным образом происходили процессы,  пардон, дефекации и уринации. Еще раз снимаем шляпу перед разработчиками космической диеты. Шарики, в которые сформировывались наши "твердые" отходы, напоминали те, что оставляют после себя лесные олени или лоси. У большинства из нас они были "оленьими" и только Валерины получались чисто "лосинными". Не было там и этого отвратительное запаха, от которого цивилизованное человечество на Земле страдает веками, несмотря на постоянное улучшение очистных систем вентиляции, канализации, ферментации и аэрации. Наши отходы были по своему красивы и источали, у мужчин, запахи старого сеновала, а Дашины и вовсе пахли фиалками. К чему я об этом? Во первых это важно само по себе и, к тому же это к вопросу вопросу о туалетной бумаге.  Туалетной бумаги нам, практически не потребовалось!!!
Сохраняя земной этикет, каждый из нас вырыл себе индивидуальный шурф с просторным входом и вентиляционным отверстием и исполняли свои облегчения в строгой интимной изоляции от нашего временного космического коллектива. Про дашины качества мы узнали случайно, когда по её просьбе помогли ей расширить подземный "гальюн", в котором оказался мешающий ей крупный валун.
Да, потерпите, мой читатель, ещё немного. Не ведая наверняка,  сколько же времени доведется  пребывать нам, космическим добровольцам, в малознакомой ещё галактике, на стократно уже упомянутой планете, мы скапливали свою урину в специальные герметичные контейнеры, на случай повторной переработки в чистую воду, если корабельные запасы воды в тюбиках иссякнут. К счастью до этого не дошло, но и тут все мы познакомились с ещё одним приятным открытием. В отличии от земной удушливой, пардон ещё раз, "мочи", наша, новопланетарная, пахла озоном с лёгким ароматом свежей, степной травы. Пожалуй, что будь у нас возможности космического транспортирования, её вполне можно было бы хорошо "толкнуть", "втюрить", парижским парфюмерам в качестве "туалетной" воды. Ещё одно моё "простите" за невольную тафтологию или, какой либо ещё здесь мог бы быть приемлемым термин?

Мы ни разу не заболели за время экспедиция. Легие синяки и  ушибы при копке тверди или слабые пролежни по утрам, не в счёт. У нас была мощная энергетика, несмотря на затянувшуюся скуку и однообразие. Высококласское питание и стерильная атмосфера сделали свое дело. При этом, без воды, эта атмосфера была совершенно, абсолютно, терминально безжизненна. Учёные не нашли ни одного микроба или продуктов жизнедеятельности ни в одном из образцов отобранных планетарных материалов.

     "Василь, ты чем займешься, когда нас выпустят?"- Валере вернули его матрас и теперь он возлежал на нём, на одной из скамеек в библиотеке. Валера блаженствовал, как сивучь на морском рифе. Были у них с этим матрасом явные, хорошие отношения.  Капсулы, это капсулы. Со временем в них возрастает ощущение замурованности. Капсулы очень индивидуальны, но совершенно отталкивающи, совершенно лишены всякой интимности, если вы сможете понять, что я имею ввиду.
"Пойду в ближайшую пельменную, закажу три порции с говяжье-свиным фаршем, куринным бульоном, возьму побольше чёрного перца, сметаны, уксуса, масла и холодной, ледяной водки!"- говорю шутя, а сам сознаю, что это и есть моё самое сильное в этот момент желание.
Смешок из валериной грудной клетки размером с бочку у сельских водовозов приятно ударил по перепонкам. Большую часть времени мы здесь общались полушепотом, как при затянувшихся, собственных похоронах. Сейчас же, в ожидание скорого освобождения народ разкрепостился и заговорил. Начали заново травить мохнатые анекдоты, потянулись воспоминания и построения новых планов на свободе при небывалых для нас, "космических" премиальных. Как и перед возвращением с планеты, нашлись желающие покадрить слегка Дашу.  Даша краснела и ходила то в одну, то в другую компанию. Ей это нравилось.
"Я с тобой пойду!"- сказал Валера.
"Возьму десять порций пельменей и три бутылки водки!"- мы ударили по рукам и Валера перевернулся с боку на спину на своём матрасе. Матрас сжался втрое. "Как ты думаешь,  почему Дашу никто так и не совратил?"- Валера спрашивает, но я вижу, что это он просто для поддержания разговора делает. Ибо лежать часами, даже и на матрасе, занятие очень скучное.
"Хихихи!"- послышалось от подходящего Габриэля. Он тоже услышал валерин вопрос.
У меня был реальный ответ, но вслух я сказал:"Вспомни, сколько нам там пришлось шурфов накопать?
Чем больше мы ели, тем больше копали! Лопаты нам дали мелкие, а грунты там не так себе!"
"Ну, да!"- сказал Валера и задумался над тем, о чем бы ещё поговорить.
"Хихихи!"- опять произнёс Серёга.  Он не любил копать, но вот за лунами он здорово проследил и все продумал.

В общем вопрос про Дашу остался без настоящего ответа. Скорее появились новые вопросы, которые раньше мы себе почему-то не задавали