Первый день в Исландии

 

Прилетев из Гданьска в Исландию пассажиры шли из салона самолета по аэропорту прямо к выходу на улицу. Ни таможенных служб, ни пограничников нигде не было видно. После трёхчасовой эпопеи с поляками на кордоне польско-российской границы, где из-за меня на это время  задержали более двадцати пассажиров автобуса, Исландия показалась "глотком свежего воздуха свободы". Примерно так я мысленно  построил фразу будущего текста подходя к широко открытой двери через которую спокойно струился человеческий поток участников моего рейса. До двери оставалось пять метров и появление высокого, седого офицера в темной униформе с  белой оловянной бляхой на груди, в очках из стальной оправы, седыми усами, без фуражки показалось не просто неожиданным, скорее неуместным и каким то загадочным явлением из воздуха. "Пройдите сюда!"-прозвучал его приказ по английски с рейкьявикским акцентом, а жестом и движением правой руки он однозначно показал, что обращается именно ко мне и в каком направлении нужно идти. Памятуя, что это все-таки граница и здесь надо подчиняться беспрекословно, я последовал в небольшую комнату. Как оказалось мое приглашение не было исключительным. Сюда завернули ещё пару человек.  Один был сорока лет на вид, среднего роста, смугловат, с усиками, ярким шарфом, с рюкзачком и чемоданом.  Им тут же занялась молодая женщина в униформе. Другой никак не запомнился.

"Вы прибыли из Польши?" - спросил меня седовласый. " Ну, да!"- был мой ответ. Офицер повернулся к еще одной служащей:"Он твой!", и вышел из комнаты. "Моя" была среднего роста, полноватая, улыбчивая, смуглая возрастная брюнетка, судя по разрезу глаз вероятно из каких-то этнических северных народностей. "Где ваш багаж?"- был ее первый вопрос и в ее английском не было заметного акцента. "Мой багаж пропал в Турции, еще в декабре, пять месяцев назад!"- зачем-то доложил я. Всплыла досада от большой потери.  Там были подарки, на сбор которых ушло три месяца. Был вечерний костюм, туристские ботинки за 240 баксов, любимый складной нож, два телефона, планшет, разная одежда для русской зимы, Ритин, домашнего приготовления ирис, для моих внуков. Сама сумка была на редкость удачной и хорошо служившей . . Эхх!
    "Итс окей! Откройте свой рюкзак!"- попросила досмотрщица. Тактично порывшись  в вещах руками в чёрных резиновых перчатках, она заглянула и в портфель. Следом попросила снять сапоги. Сапоги ей, очевидно,  понравились. Она их взвесила в руках. Сравнила длину подошв приложив их друг к другу, согнула каждую на излом, постучала пальцем по каблукам, а потом протерла салфетками нутро и отошла к небольшому сканеру. Просканировав салфетки она бросила их в урну, но на этом не успокоилась. Вернувшись ко мне улыбаясь спросила:"Не могли бы вы задрать ваши штанины повыше носков?" Удивляться тут было нечему. Лет пятнадцать тому назад подобным образом меня шмонали погранцы мексиканского происхождения в Лос Анжелесе, а в 2010-м немцы во Франкфурте,  хотя это был промежуточный аэропорт, без выхода за его пределы.  С мексиканцами получилось очень смешно. Они с таким энтузиазмом натягивали синие резиновые перчатки перед досмотром на моих глазах, их собственные глаза сияли, а лица лоснились от непонятного мне удовольствия.  Вероятно это отразилось как то на моем лице! Оба "мекса" тогда захохотали  дуэтом, чуть не до слез. "О ноу, сэр! Это совсем не то, что вы подумали!!!"
      Последняя просьба исландской служащий была:"Сэр, вы не против если я протру ваши лодыжки выше носков салфеткой?" Я не был против, я был рад, что утром перед полётом поменял свои носки на свежие. Все-таки это была дама и была она тактична, мила и опрятна. Она выбросила и эти салфетки в урну закончив досмотр. Прежде чем уйти решил спросить ее:"Почему вы выбрали меня?" Она слегка задержалась с ответом, посмотрела на меня уже почти, как на старого знакомого:"У вас американский паспорт, сэр и вы были в Европе. Счастливого пути!" В процессе я успел ей рассказать, что через пару дней лечу в Сиэтл.  На этом и расстались. Возможно я походил на тех американских туристов, которые грешат дешёвыми и доступными опиатами в Дании и Голландии.
На улице было свежо, пасмурно и походило на приближение дождя. Туристы, а именно они составляли большинство на моем рейсе, еще не разбежались по автобусам, ждали багажа на каруселях, некоторые занимали очереди возле стоек для аренды машин. Кое-кто, как и я, без багажа, уже садились в автобус. Аэропорт оказался гораздо большим, чем показалось сверху на подлете. 
      Неожиданно пришло осознание, что у меня совершенно отсутствует детальный план на местное пребывание.  До сих пор главной целью было просто выбраться за пределы проблемных территорий.
    Сейчас надо было решать куда двигаться, где организовать постой на ночь, заказать билеты на Сиэтл, взять машину на прокат. До Рейкьявика от аэропорта сорок километров. Вокруг аэропорта располагались складские строения, огромное количество автомобилей на стоянках, а далее простирались лавовые пустоши покрытые тундровыми мхами и стланниками. Ближайший город Кефлавик стоит на берегу в 15-ти километрах.
      Захотелось сначала поесть. Полет занял более 4х часов. Кормежка на  борту итальянской авиакомпании была только платная и не впечатляла. Обошёлся одними напитками.
В этой части аэропорта  были разные "столовки", типичные для большинства международных аэровокзалов, бары для выпивки, быстрое питание чтобы перекусить. Виднелась  даже вывеска KFC.  Запахи были неплохие, но решил отложить все для серьёзного обеда. Пошёл искать машину в аренду. Доберусь до города, найду отельчик, выберу ресторанчик и расслаблюсь немного. В такой дороге не помешало бы.
На виду было шесть стоек разных компаний. Виднелись вездесущие  Enterprise,  Budget, Herz. Часть стоек была заряжена очередями, другие пустовали. Подошёл к Herz. Здесь не было очереди, а темнокожий молодой сотрудник пил кофе из картонного стаканчика и расслаблено говорил с кем-то по телефону. На моё появление он отреагировал только взглядом и полувежливым кивком продолжая ворковать в трубку. Я кивнул ему в ответ и побарабанил пальцами по стойке, чтобы привлечь побольше внимания. Он отвел трубку от уха:"Sir, we are out of cars!"-изобразив как-бы виноватое лицо и увидев, что до меня  дошло, он вернулся к телефону.  История повторилась у других пустующих стоек. Вставать в очередь не захотелось, там вероятно оформляли уже зарезервированные машины. Осмотревшись вокруг подошел к крупной, круглолицей, смуглой, с полными губами служащей в какой-то униформе. Она, как и офицер на досмотре, выглядела представителем северных народов.
"Мэм, есть ли у вас здесь автобусное сообщение?" В темной синей шинели и в черной фуражке с кокардой, она выглядела реально крупной, но форма ей не шла. Казалось эта женщина  попросила ее у кого-то поносить ненадолго, настолько неформальным и домашним был ее облик. Она:"Вам в город или в Кефлавик?"- безо всякого "сэр".  Сообразив, что город это Рейкьявик,
"В город!"-говорю.
"Автобус идёт до bus station через двадцать минут!"- ответила она и показала рукой в сторону терминала для оплаты поездки.
Где этот "басстэйшн" и, что там делать дальше, на ногах с рюкзаком, я спросил её:"Что происходит с арендой машин? Вокруг аэропорта стоянки заполнены тысячами легковушек, а в наличии ничего, говорят, нет?" Она сказала:"Вы пройдите за Южный угол здания и там есть офисы на местах, может повезёт". У нее был вид очень занятого человека,  хотя кроме меня рядом никого не было. Английский у нее был небезупречным. Поблагодрив,  отправился на стоянки. Офис первой был открыт, но внутри никого не было. Подождав прошёл, через заполненную парковку, в другой. Все машины на площадке были свежими. Стояло много внедорожников американских, корейских, японских, английских. Седанов было еще больше и среди них представлены все классы от "мини" до солидных, полноразмерных "мерсов" и лексусов.
"Неужели  для меня не найдётся?". На четвертой или пятой стоянке  за стойкой сидел вполне себе настоящий темнокожий парень. Рано начавший лысеть, располневший от гамбургеров и пицы, с темной кучерявой бородкой, круглым и добродушным лицом выходца из Луизианы. Как оказалось это был  Джим из Огайо, и он представлял для меня последнюю надежду в человеческой плоти. Другие офисы либо пустовали, либо были наглухо закрыты. Эта стоянка была самой крайней. "Ты явно не из местных?"- утверждающе спросил его для начала. "Nope!"-  спокойно ответил мне соплеменник.
Я: "Из Америки?"
Он: "Да, меня зовут Джим, я из Огайо, сэр!"-акцент южанина это подтверждал. Машин, к сожалению и тут не оказалось. Впрочем был один огромный минивэн за триста баксов в сутки!
Я: "Спасибо, Джим! Вэн не надо, а нет ли у вас тут "юбера" или ему подобного сервиса?"
Он: "Nope, no sir, no uber in Iceland whatsoever!"
Я: "А как насчёт обычного такси, Джим?"
Он:"130 долларов в один конец, сэр!"
Я:"Это всего 25 миль?"
Он:"Да, сэр!"
Джим все же проявил дополнительное участие, дал мне телефон какого-то частника в городе, который может пригнать мне "тачку" в аэропорт за сорок долларов,  а о стоимости аренды "сами договоритесь".

К этому времени я уже по-настоящему проголодался и замёрз.  Вечерело, ветер дул сильнее и иногда накрапывало. Попрощавшись с Джимом вернулся в аэропорт чтобы отогреться, поесть и найти какую-то "ночлежку".
Рядом с аэропортом мне показали почти такой же отель, как и в польском Гданьске. Чтобы дойти туда коротким путем пришлось пересечь пару больших автостоянок и перелезть через каменный барьер сложенный из вулканических валунов  по краю одной из них. Свежий ветер, морось и долгое отсутствие горячей пищи сделали свое дело, приоритетом теперь стали тепло и еда. Отель стоил на сто долларов дороже, чем в Гданьске, но номера были в наличии, а что ждёт меня в незнакомом Рейкьявике было неведомо. У стойки регистрации сидели две худенькие двадцатилетние с небольшим плюсом девчушки. Одна блондинка с узким личиком и высокой прической, а вторая круглолицая шатенка в очках с гладкозачесанными волосами завязанными хвостиком сзади.  К этому времени все ранее приехавшие пассажиры были оформлены и для девушек я оказался единственным клиентом у стойки.
Они были очень милые. "Офонарев" от названной цены за номер я собрался было взяться за телефон и обзвонить другие отели пока не сообразил, что все мои звонки будут международными и покроют в расходах любую разницу в цене. Поиски на интернете могли затянутся, а в холл в это время вошла новая группа прибывших последними рейсами. Пришлось смириться и оформить комнату на месте и безотлагательно. Девчушки ко всему отнеслись с полным пониманием.  Одна из них, в очках, оказалась Христей из Чехии, вторая, блондинка Ева "тоже из Европы". Они согласились с моим мнением о том, что Исландия выглядет дороже многих европейских стран.
При оформлении рассказал им о своих мыканиях с машиной и находу высказал свою идею о поиске местного частника автовладельца. Они согласно и мило закивали своими головками, "да это было бы здорово", но сами они машинами не владели, а друзьями здесь ещё не обзавелись. Я пообещал заплатить и за бензин и за услуги в случае, если повезёт. Честно скажу, они бы с радостью мне помогли, их безнадежный энтузиазм был очевиден на непосредственных лицах вчерашних детишек.
Номер на 4-м этаже был почти полной аналогией гданьского отеля с видом на автостоянки и угол аэропорта. Холодильник и утюг отсутствовали. Не было и бутылок с питьевой водой. Приняв душ поспешил в ресторан на первом этаже. В Рейкьявик как нибудь доберусь утром.
Девушки у стойки были заняты с вновь прибывшими, но когда проходил мимо они заметили и помахали мне ладошками. Настроение немного поднялось. У бара сидели неинтересные седовласые европейцы. Прошел в аскетичный зал, больше напоминавший чистую столовку,  серые и зелёноватые цвета стен, столов и стульев, немного хрома у стойки и какая-то северная модернистская картинка у окна. Сами окна были на всю высоту помещения от пола до потолка. Вернее сказать это была стеклянная стена. Здесь было немного поживее. Попадались относительно молодые люди,  в основном парами. Одних туристов выдавала спортивная одежда. Их "брендовые" ботинки, штаны и свитера с карманами, как бы сами говорили, что "мы здесь завтра с утра по гейзерам, кратерам и горячим озерам". Была пожилая пара, она в сером платье до пола с длинными рукавами, а там башмаки чёрные с толстой платформой. Ее седые волосы свисали ровно до плеч, а чёлка закрывала полностью лоб и ее взгляд был строго сфокусирован на чашке кофе у автомата, на проходе между столами и на ложке с салфеткой, когда она уселась. Он был, напротив,  очень подвижен и постоянно осматривал весь зал, при этом ни с кем не встречаясь взглядами. У него были широкие бриджи застегнутые под коленями. Икры обтянуты цветными, полосатыми гетрами, уходящими в коричневые зашнурованные башмаки на крепкой подошве. Широкие плечи господина выглядели ещё шире благодаря свободной, светлосерой рубахе из плотной ткани с карманами на груди застегнутыми на пуговицы. На шее находился аккуратно завязанный цветной платок. Лик этого гражданина во многих деталях походил на голливудского актёра сыгравшего роль каннибала. Сейчас он сидел напротив меня и очищал варенные яйца бросая скорлупу в белую кофейную кружку.
Красивых лиц здесь не было даже среди молодых.
Я пересел за свободный столик посредине зала, чтобы передо мной никого не было. Подошла официантка.
    Вот это был оригинальный экземпляр! Чистая исландка! По ее собственному признанию.  Все черты ее были европейскими, но какой-то другой бог  собирал ее по частям. В целом она напомнила мне знакомую, миниатюрную журналистку, бодибилдера из Владивостока,  но эта спортом явно не занималась.  Казалось, что ее скульптор-созидатель взял за основу в построении тела форму карандаша.  Ее плечи были столь узки, что в профиль и в фас она имела равные измерения. Худенькая, большеглазая, с миниатюрным личиком туго обтянутым бледной кожей она как-будто бы все время улыбалась крошечным ротиком и глубоко дышала через растянутые ноздри своего микро носика. Обтянутый чёрный брючной костюм, короткое каре с искусственными седыми прядями, общая бледность и подтянутость оставляли большое пространство для гадания о возрасте. Могло быть сорок, а могло и под шестьдесят. Это была Хельга
Хельга оказалось достаточно разговорчивой. Она помогла мне выбрать свежую исландскую треску с зелёным соусом и картошкой. Треска оказалась отменной. Ни кофе, ни алкоголя заказывать не стал. Виски выпитые в Гданьске оказались достаточными, а кофеин на одинокую ночь был тоже ни к чему. Хельга принесла простой воды в гранённом стакане.  Когда я глянул на стол меня пробило реальное "де-жавю". Ни дать ни взять, но точно также мы столовались в нашей "помойке" на Малом переулке во время учёбы в Калининграде. Треска припущенная в молоке с картофельным пюре за 24 копейки и чтобы то ни было в граненном стакане, чай, компот были моими любимыми блюдами студенческого периода.
Хельга несколько раз подходила, интересовалась моими впечатлениями о рыбе. Во время заказа она поклялась, что рыба местная и что она парная, не мороженная. Сочность филе было достойным доказательством ее честности. Ломоть рыбы также был щедрым, картошка и соус вполне гармонировали со вкусом и я не жалел ей комплиментов на эту рыбу. А вот между нами признаюсь, по сравнению с той, студенческой, исландская треска была несколько водяниста и пресновата. Если бы не этот зелёный соус, ее можно было бы назвать и бесвкусной, но опять же в сравнении. Ту, калининградскую, припущенную в молоке, с овощным соусом из рубленной морковки и лука, до сих пор не затмила никакая другая треска, где бы я её не пробовал. Да и блюдо под таким названием тоже не попадалось.
      Потихоньку, никуда не спеша, я прикончил эту рыбу и мы разговорились с Хельгой. Мы оба посетовали на погоду, в "Исландии с ней никогда не угадаешь", с проблемами в аренде машины она также, как и те девчоночки оказалась бессильна. "Берите автобус!"- посоветовала она. Поскольку она местная я спросил и ее о возможности нанять частника на сутки за наличные. Ее глаза стали ещё больше, она даже задумалась немного. Потом призналась, что у нее почти нет друзей.  Наверное я удивился и она это заметила. Мне показалось, что даже мы уже стали дружны за этот час с небольшим. Хельга слегка смутилась и сказала, что подумает, что тут можно сделать и стала собирать посуду.
Перед походом в ресторан я заглянул в интернет для просвещения, как здесь относятся к чаевым. Как будто бы чаевые здесь не входу. "Служащие сервиса в Исландии получают достаточно хорошие пособия" говорилось в руководстве . Хммм! Не очень понятно и я прямо спросил Хельгу "берете ли вы чаевые"? Она посмеялась,  "мы не берём, но если вы даёте" и она снова посмеялась тоже не давая ответа. Я заглянул в бумажник, там лежали польские злотые. Хельга сказала, что возле кассы стоит специальный стакан. Наверное это было бы невежливо со злотыми, я встал и сказал, что скоро вернусь. Пока же  оплатил еду карточкой и там не было опций на чаевые. В номере нашлась в сумочке с паспортами пятёрка американскими и я принёс их в этот стаканчик. Прямо скажу, Хельга была счастлива. Стаканчик пустовал. Кто-то для затравки положил туда однодолларовую купюру. Мы попрощались.
Девчонки у стойки вновь скучали и я остановился побаловать их и себя разговорами. Как оказалось Исландия полна работающими иностранцами. Начатый было разговор прервал подошедший администратор,  кто то из постояльцев захотел поменять номер. Я ушёл,  девчоночки пожелали удачи.  Пошёл по лестнице, по ступеням из чистого полированнного гранита, думая о том, что же нас так портит с возрастом? Почему мы теряем непосредственность и свежесть простого и открытого общения? Какого чёрта наша голова забита политическими бреднями втюхнутыми туда зиллионами  тетрабит из средств массовой информации? Почему нас разносит по разным полюсам, сторонам и фронтам настолько категорично, что мы перестаём доверять даже близким в недавнем прошлом людям? Где эта вселенская мудрость всеобщего понимания нашей общей космической уязвимости, которая должна объединять?..... Н-да!
Надо было бы выпить, но силой воли подавив низменное желание зашёл в номер, решив пообщаться с дорогими моими, которые с каждым полётом становились все дальше.. интернет на острове заслуживает свои пять с плюсом. Он быстр, повсеместен, бесплатен и без паролей.
"Расслабив галстук и сняв пиджак", какое клише!!)), на деле скинув все кроме нательной пары собрал пирамиду из подушек и включил телевизор. Это была большая ошибка. Пробежал по нескольким каналам местных новостей,  рекламы и обзора какого-то строительного объекта попал на нечто дурное порнографическое. Время было еще довольно светлое, детское, а на открытом канале стояли в полный рост во весь экран девять обнажённых женщин. Полностью.  Они стояли в ряд и не шевелились. Лица у них были неподвижны, унылые, без видимой косметики, тела безобразные, рыхлые, одна из дам была украшена множеством цветных тату, как обоями покрывшими половину тела по вертикали. Складки на животах у этих "моделей" варьировавали по размерам и весу, как и их обвисшие бедра. У иных виднелись следы родовых шрамов Худеньких здесь не было.
Наибольшие вариации по форме и размерам наблюдались у "молочных желез". Груди одной дамы были столь тяжёлы и шарообразны, что они свисали как чугунные ядра до уровня её глубокого пупа и было очевидно, что долго ей так не простоять без серьёзной поддержки. Они либо оборвуться, либо она сама упадет. В другом случае все было наоборот. "Дама" была сильна, высока,  как гренадер,  ее бедра и ноги крепки и широки , лишь слегка сужены в коленях, а вот перси  размером с небольшие яблочки были надежно посажены высоко на необъятной грудине далеко друг от друга. Соски здесь также выпадали из пропорции, на них можно было накидывать брелки с ключами.
О других грудях говорить совсем не хочется. Вытянутые и тонкие, как у коз, размазанные, расплющеннык, как медузы, несимметричные и с диспропорциями или одна совсем безгрудая, как мальчик подросток, это при таких то бёдрах..  что тут происходит???
Бросилось в глаза небрежность в побритости на лобках..  .   Уффффф! Надо было бы переключиться, но когда ты профессиональный наблюдатель по жизни нужно же понять, что здесь происходит? Это публичный массовый расстрел мужского либидо? Или имеет место какое-то наказание для преступивших закон  женщин со средневековым унижением "на площади"?   Возможно это шоу для понижения гормонального стресса у подростков для предупреждения сексуальных преступлений?
Дорогой читатель, попробуйте представить себе это безобразное видение и помогите мне угадать его намерения.
Не успел я переключить канал, как на экране возникли дама в довольно строгом костюме с микрофоном на щеке и серьезный мужчина в темной тенниске с чёрными штанами, с таким же наушником и микрофоном, а также с огромными часами на руке. Оба серьёзные, как попы на причастии и тактичные донельзя, уступают друг другу в разговоре. Разговор то был на местном и мне не понять было ни единого слова, но вот появились чернобелые диаграммы женских силуэтов на экране с графиками и стрелками векторами и все в районе этих самых грудей. Стало, как бы, понятно, что с грудьми бывают проблемы и их надо решать, но зачем же так то? А если проктологи захотят стать знаменитыми?

В общем я наконец-то переключил, а вскоре и вовсе выключил телек.

К этому времени оказалось, что усталость накопилась, начало темнеть и сон завалил меня.
Все сны не помню, но один, в эту ночь забыть невозможно. Мой друг Джон часто спрашивает меня, не попадаются ли мне русалки под водой. В общем-то и не он один. В любой мужской компании в подпитии найдётся человек, который узнав мой род занятий, а также где и сколько времени я провел под водой спросит о подводных сиренах. Вот она и пришла. В тёплой прозрачной воде с солнечными лучами уходящими вглубь от светло голубой поверхности до кобальтовой тьмы безмерной глуби колыхнулся  изящный гибкий силуэт с оранжево-золотистыми плавниками, распущенными волосами, широко отрытыми огромными глазами, тонким носом, яркими губами с белоснежными зубами, манящим взглядом,  идеальными плечами, гладкими, упругими,  яркими формами...  Я не дышу, не шевелюсь, хоть и хотел бы. Она приблизилась, она смеётся,  шелковистыми губами припадает к моим!!! Я, наконец-то смог освободить и протянуть  одну свою руку, чтобы охватить её за талию, удержать, не упустить этот божественный мираж.....

мокрая, скользкая, холодная, липкая слизь на крупной рыбьей чешуе буквально склеила мои  пальцы!
Я проснулся: "Джон, говорил же тебе, что у русалок нет ножек! Что ты будешь с ними делать?!"
До чего несовершенен человек. Сколько ещё эти бесы будут мучить тебя? Родил,  вырастил детей,  успокойся, как это у волков и китов происходит и других высших животных. Точно мы произошли от обезьян. Эти в зоопарках такое непотребство вытворяют на потеху публике...
Попил воды. Включил телек, а там все то же! О ужас! Но  теперь почему то  я был уверен, что усну поспокойнее)))) .
Прошел первый день в Исландии.

Как понять

 Я долго думал, чтобы сказать это. Пять месяцев прошло после лицезрения последствий трагедии. Только последствий, но мне хватило.

   

       Если человек не знает историю он вынужден доверять власти. Если он не знает историю и не доверяет власти, его подбирают оппозиционеры. 

Знать историю глубоко обычному человеку почти невозможно. Академические ученые, которые объясняют исторические события,  добывают материалы и факты, пишут и обсуждают свои труды скурпулезно и долго обсуждая их в малодоступных местах и сложных терминах. Их удел найти истину. Их немного и они заняты.

            "Доступную историю" "творят" околоисторики и псевдоисторики, которые кривляются потихоньку во все времена, а в переломный моменты, множаться поминутно, как опята на подгнивших пнях, и взлетают на главные площади с мощными усилителями. Они становятся громки и крикливы, их держат у нас на слуху и на виду. Их "труды" публикуют быстро в ярких  обложках, их тексты фривольны, их "факты"  пахнут горелым, они  подперченны и разбодяжены безбашенной риторикой. В то же время за сценой им поставлены рамки. Здесь "творчество" идёт по партийным лекалам. Эти авторы беспринципны, хорошо поддержаны и оплачены,  высоко востребованы либо бесчестной властью, либо оппозицией, жаждущей такую же власть захватить. Фактической истории там не ищите ибо заплуатаете и свихнётесь если начнёте сами копать. Либо поведётесь на "яркие" словеса и образы и охотно займёте нужную "позицию", какой бы неловкой она ни была. Именно в ней вас и поимеют хорошо, либо те, либо другие. Вы этого можете даже не заметить, и, соответственно, не получить от этого удовольствия, а вот пострадать сможете,  легко, в любой  переломный исторический момент. Спасти могут только глубокие знания и понимание, но откуда их простым людям занятым ежедневным трудом за пропитание. 

    Возможно спасение находится в доверии только собственной интуиции и проницательности, в "полировке" нюха на искренность, сохранение чувства собственного достоинства, отторжении всякой политической похабности, фривольности, наглой настырности и прочей всякой фальшивой дребедени .... может быть так мы и сможем избежать нравственного насилия, снизим моральные потери и предотвратим собственное физическое истребление. .. 

Избегайте оголтелых, они могут вам козой-мамочкой прикинуться, молока пообещать. Выключите звук и смотрите в глаза...им бы самим только до этой самой власти дорваться, а уж если доберуться....смотрите сами на то,  что мы уже имеем....не кричите "волки" 

Внимательн смотрите в глаза..

Глава 21... Планета 700...Глава 21

 Дэбби резко перевернулась на живот. Ее движение было столь резким и неожиданным, что Кент и без того, ошеломленный неожиданным открытием, отлетел на край большой постели. Он смотрел теперь на нее во все глаза сбоку и при этом старался успокоить собственное дыхание. Несколько мгновений назад они оба были на обоюдном подъёме  затянувшегося соития, вместе ощущали приближение близкого разряда. Синхронные пульсации двух тех однозначно вели их к вожделенному моменту, когда рука Кента скользнула по животу Дэбби в поисках пупка, который, нащупай он его, взорвал бы их обоих. Вместо этого рука дважды прошла по гладкой поверхности не обнаружив и лёгких намёков на желанное углубление. Кент вновь повел было там рукой и именно тут тело Дэбби резко крутнулось драматично оборвав их пылкие старания последнего часа. Отлетая Кент успел при этом чётко увидеть в свете ночника гладкий безпупый живот, а затем, на мгновение и дикий взгляд своей партнерши, зрачки которой вдруг сузились и вытянулись вертикально.

Впрочем,  это было именно мгновение. Сейчас он внимательно смотрел на идеальное влажное тело этой странной особы и не видел в нем ничего странного. Их дыхание успокаивалось и серые глаза Дэбби тоже уже абсолютно спокойно смотрели на Кента в тысячный раз озадачивая нашего героя. Кент не мог читать мысли Дэбби и  если бы он был простым хомусом, а не планетарным лидером, он бы сейчас засомневался, в том, а был ли этот дикий момент наяву, и не пьяное ли это наваждение случилось ... но Кент не был обыкновенным хомусом. Его мощная воля, огромный жизненный опыт, от природы цепкое внимание , как и редкостная стойкость к восприятию алкоголя, все это не оставляло никаких сомнений, в том, что Дэбби невероятно сильна, что она была возбуждена не менее, чем он, что у них все получалось гармонично и что они оба были близки к финалу.  Тем не менее она сбросила его резко и неожиданно,  словно кто-то включил рубильник с мощным током, который крутанул её тело, как стальной ротор. Он вспомнил всполох её дикого аспидного взгляда и несуразную гладкость в центре ее живота...
        Дэбби протянула свою руку положив ее на ладонь Кента.  "Милый, на тебе лица нет!"- прошептала девица. Гримаса на ее лице изображала тёплую иронию, но глаза при этом оставались спокойными и внимательными.  Сохранившееся у обоих возбуждение позволило их телам сблизиться и Кент осторожно взял свою ночную подругу за плечи. Дэбби поддатливо перевернулась на спину обнажив свое идеальное небольшое тело во весь рост. Ее волосы рассыпались, глаза прикрыли тяжёлые веки с темными ресницами, тонкие крылья изящного носа напряглись, а полные губы небольшого рта приоткрылись обнажая влажные, коралловые зубы в ожидании поцелуя. Глен засмотрелся на абсолютную красоту доставшегося ему создания и припал к тёплым упругим устам. Спешить не хотелось. Вечер словно начинался заново и только влажные тела напоминали о его реальном начале. "К чёрту всё! Потом разберёмся !". Развернутые плечи, нежная гладкая шея, поднятые округлые возбужденные груди с упругими сосками, жаркое дыхание, постанывание Дэбби и подрагивание всего ее тела  поглотили и унесли сознание  Кента целиком и полностью в порочный эротический космос столь повсеместно присущий хомусам и столь сильно обозначенный эллинами, как главный парадокс планеты 700....
Энергия тел любовников позволила биться им друг о друга еще более часа, достигнув в конце-концов неизбежного апогея. Сознание Кента то приходило к нему с полной ясностью,  когда он видел и ощущал плотскую действительность всеми своим органами,  то уносило его все в тот же космос, где пропадали звуки, свет и запахи и только пульсации двух бьющихя сгустков энергии имели место быть и свидетельствовать о существовании другой жизни, хомусам неведомой .
Конец этой оргии наступил в момент всполохом возвращенного сознания. Неожиданный яркий свет, громкий крик и жар ароматного тела Дэбби кинули Кента на неё с рыком и полной потерей контроля над собственным телом. До сих пор, в сознании или без,  он был пылок, но тактичен, сильный, но нежный, его руки знали, что делать, а что не надо... но не сейчас. Левой рукой он обхватил ее сзади за плечи, а палец правой руки Кента  попал в глубокий центр живота Дэбби и они оба взорвались.
Теперь они лежали рядом на спинах   продолжали глубоко дышать, их тела блестели покрытые каплями и подрагивали ...
Кент смотрел на тонкую талию Дебби, на тёмную глубокую пуповичную впадину посередине,  и растущее недоумение начало заслонять блаженное удовлетворение. Они повернулись лицом друг к другу. "Дебби.."- начал было Кент, но зрачки ее в это время полыхнули, как ранее, сузившись и вытянувшись вертикально. Долю мгновения спустя ее серый взгляд был вновь столь спокоен и невинен, словно не было не только этого всполоха, но и всего их общего вечера ....
Тела остывали, озабоченность Кента росла. Говорить было не о чём. В сознании  была  сумятица: "Что за ерунда?! Что происходит? Что это за существо, что лежит сейчас рядом со мной?! Что тут можно сделать? Где Боб?" "Я здесь, сэр, в большой каюте!"- прозвучало в голове Кента и это был еще один "взрыв мозга": "Боб тоже может теперь читать мои мысли!!!!"

Небеса чарующие

         Сегодня южные ветра прогнали смог от лесных пожаров и небо в моем заштатном городке Бринноне наконец полностью очистилось. Когда стемнело я вышел на поляну перед домом и задрал голову вверх, там, между верхушками сосен, стоящих вокруг участка, искрились звёзды разного калибра. Низко над дорогой висел уже привычный яркий Юпитер.  Он никуда здесь не уходит. Луны же нигде сегодня не наблюдалось, а прямо над лужайкой четко светились светила созвездия Кассиопея. Надел очки для дали и небо еще бодьше углубилось, а количество звёзд стало немерянным. Быстро мелькнул метеорит и тут же появилась подвижная звёздочка.  Спутник. Он летел быстро с юга-востока на северо-запад. Я сбегал за биноклем, но, когда вернулся, через 10-ть секунд, этого спутника уже не было. Не успел пожалеть о потере, как появился другой. "Здорово!". Поймав его в бинокль удивился сильно возросшей скорости и еще большей глубине неба с еще большим сонмом мелких звёзд уходящих в бездонную глубь. В бинокле показалось, что спутник движется со скоростью автомобиля на фривэе в полумиле от тебя. Потом был еще спутник с такой же траекторией. Затем еще пара, которые словно  неслись друг за другом, как два авто на гонках. Прошел еще один, но это пересек траекторию предыдущих под углом с запада на восток. Они появлялись с интервалом в полторы-две минуты, скользили чуть севернее Кассиопеи или пересекали само созвездие, а потом исчезали. Моя шея затекла. Казалось, что они будут и дальше идти и идти непрерывным потоком, но нет.  Движение прекратилось и лишь в противоположном, южном полушарии, мне попались два или три других спутника, которые быстро потерялись за верхушками сосен  и я затруднился определить их траектории. Там же полыхнули два быстрых метеорита без всяких шансов загадать желание. Очарованный бесконечным обилием светил я вышел со двора на дорогу, по которой далеко стелились тени сосен освещенных фонарями на воротах соседей. Следуя этим теням прошел сотню метров прямо в направлении к Полярной звезде. Здесь лес был выкошен под чистую на сотни метров для высоковольтной линии электропередач. Сама же линия уходила вправо и влево на сотни километров для питания прибрежных городков электричеством. 

Тут небо было открыто во все стороны,  до всех горных хребтов окружающих нашу долину. Слева от меня было плотно заросшее ущелье глубиной в сотню метров. Там на дне тёк невидимый ручей Фултон набиравший влагу со склонов гор Два Брата и питавший пресной водой небольшую устричную морскую лагуну в заливе Худ-канал.
Остановившись здесь я смотрел на Большую Медведицу буквально словно лежавшую над северным хребтом с рукоятью ковша направленной прямо на юг или запад. Малая Медведица слегка терялась в обилии звёздного света и только Полярная звезда в ней четко, как прибитая, обозначала направление на северный полюс. Появился быстрый самолёт с тремя огнями. Он был небольшой, но реактивный. Двигался быстро под Полярисом на северо восток. Возможно это был бизнес джет устремившийся по делам в Японию.  После долгого взирания в глубины космоса полет самолёта теперь ощущался очень низеньким, стелющимся над поверхностью Земли слегка выше пиков гор нашего полуострова. Потом прошёл крупный самолёт. Его огни стояли более широким рядом, а движение выглядело медленным и тяжелым. Он шёл по направлению за первым хотя след того уже давно исчез.
Поводив еще взглядом по небесному куполу во всех направлениях,  пресытившись бесконечностью и необьятностью галактических пространств и обилием объектов там, наломав шейный отдел позвоночника
я опустил голову и побрёл назад в свою хижину.
Пока шёл к дому на память пришло  воспоминание про чёрное небо над горой Ай-Петри, где ночевала наша группа в мои шестнадцать лет.  Земля там была тёплая и  лежали мы на горной террасе в траве у ручья высоко высоко над Ялтой. Далеко далеко внизу было полно городских огней среди которых летние отпускники тусили на ночных танцплощадках, пляжах и в летних кафе, на рейде стояли освещенные  теплоходы, но к нам эти звуки почти не долетали и электрические огни не достигали черного неба над нами с множеством  зависших в нем огромных и маленьких звёзд. 
Луна парила  в морской стороне и низко над морем. Вокруг нашей поляны тишину нарушали лишь ночные ласточки на лету успевавшие хлебнуть воды с поверхности небольшой ручейной заводи.  Мы устали и говорили шёпотом. Многие спали.
Мы, это ждановские взрослевшие девчонки и шестнацатилетние прыщавые дворовые подростки из Жовтневого района, умудрившиеся занять второе место по волейболу в городской спартакиаде "Юнность". За это нам выдали путёвки в Крым,  снабдив городским автобусом львовской постройки с двумя водилами, с дядей Вовой за старшего, мастером спорта по боксу, который отвечал за дворовой спорт на районе, и еще пару тётей воспитателей-инструкторов из того же района.  Вот это была поездка!  Это вам не пионерский лагерь с заборами, расписанием и дисциплиной. Нам был оплачен автобус полностью, как и постой в частных домах или гостиницах, которые мы избегали, когда могли, и все экскурсии в памятные места, в музеи, а вот харчевались мы уже, где хотели и, как могли.  А мы могли и хотели, хотя денег у меня тогда было совсем немного. Автобус был полный, но я запомнил более всего Игоря Фурса. Да и как мне его не помнить, жили мы в одном доме и сейчас с ним тусуемся, хотя он  давно уже московский полковник в отставке, тратящий свою пенсию в Таиланде.  Про дядю Вову  было сказано. Был там еще одноклассник Саша Девятко, классный бальный танцор. Один из наших водителей смело и громко пел и в автобусе был для него микрофон с динамиками. Т. е. это был не очень простой автобус. Водила пел в микрофон, а мы ему подпевали. И это было великолепно. Дорога то была не близкая. Она тянулась вдоль моря с одной стороны и вдоль полей с подсолнечниками или кукурузой до самого горизонта с другой. Иногда это были поля с пшеницей или рожью, а иногда сады с яблочными рядами и тоже уходившими до горизонта. Донеччина это была или Запорожье,  заборов у полей и садов нигде не было и мы несколько раз останавливались потрясти яблочки или нарвать подсолнухов или початков кукурузы. Нам не было стыдно или неловко,   слишком обширны и бесконечны были эти посадки, и  было все это словно наше, а вели мы себя скромно, не хамили и не жадничали. Мальчики добывали плоды, а девочки мыли яблочки, трусили семечки  или обдирали початки уже в автобусе. Так мы добрались до центра полуострова. В Бахчисарае меня неожиданно разочаровал прославленный пушкинский фонтан. Право слово, слёзы какие-то,  а не фонтан, но вот продавщица персиков на городском базаре, напротив, очаровала, если не сказать круче , "убила наповал". Я тогда вообще-то стеснялся общаться с красивыми девушками, а тут все случилось наоборот. Персики там у нее были огромные. Как хорошие яблоки по рупьдвадцать. Она и сама была, как персик. Сочная, нежная, налитая, шелковистая и красивая, даже не знаю, как еще сказать. Ну очень красивая и кажется младше чем я была. Потому и стеснялась она, а не я. Мы то тут за несколько дней сообща превратились в наглый кагал. Ходили везде группами,  смеялись хором, галдели в голос, а родителей то и учителей рядом не было. Такие самостоятельные стали, куда там. Лупить нас было некому. И вот стою я напротив весов с гирьками на одной чаше и огромными персиками на другой, а там, за ними, она, чудо-девочка покрасневшая  и онемевшая от смущения из-за нас дураков. На базаре то было полно персиков всяких разных и Игореха уже набрал их в достатке. Их нельзя было здесь не набрать. Никогда мы не видали  персиков в таком изобилии и в таких размерах.. Мы ими объелись потом до приторной тошноты в автобусе, но эти были самыми большими.  Стою вот, глаз отвести не могу, и на картонке написано чернилами 2.50, а у меня всего то в кармане штанов трёшка мятая с мелочью обитали. Даже бумажника там не было. Это все, что осталось от того, что мне мачеха выделила на всю поездку. Не помню, чем все закончилось, но это было со мной впервые, красавица меня стеснялась, а я "нагло" стоял напротив, делая вид, что могу все недоступные мне персики у нее скупить зараз. Скорее всего Игорь меня просто утащил, с автобуса уже сигналили и впереди нас ещё многое ждало. Но я ведь здесь все про небо. Днем время проходило насыщено, тут чебуреки поели, здесь по царским палатам походили, там купание провели, в Ялте с галечного пляжа, в большом прибое, и вода то здесь солёная по-океански. Для меня это было открытие.. Азовское наше море совсем домашнее, тоже с водой до самого горизонта, но вода эта тёпленькая, распресненная, мутненькая, азовские рыбешки-бычки по ступням бьются на мелководье, волны невысокие, какие-то совсем детские. А ещё мы ходили в музеи и панорамы.. но тут мне опять все заслонила уже Наташа Кошкина. Она недавно переехала с семьёй в Жданов из Баку и в футбол болела за клуб "Нефчи", а на пляже у нее был современный купальник раздельный, с плавками-шортами с боковой застёжкой, да и выглядела она вполне себе уже, как наши тёти воспитательницы, только намного лучше. И она не задавалась. Мы с нею весело общались. В автобусе она сидела рядом с румяным, большеглазым брюнетом Ваней Бурназовым, папа у него грузин и после восьмого класса он из школы ушёл.  Очень добрый и дружелюбный был парень. Мы с Игорем сидели рядом и перед ними. Перед Наташей с Ваней. Игорь нас постоянно угощал, то сливами, то персиками. А косточки мы выбрасывали в переднее верхнее окошко автобуса на ходу.  Надо было кинуть через головы двух других передних рядов. Наташа бросала и попадала. Всякий раз смеялась, радовалась и хлопала в ладоши.  Я три раза попал, а два раза промахнулся, косточки отскочили, одна дяде Вове боксёру попала в шею и там прилипла, а вторая попала запасному водиле то ли в щеку, то ли в ухо и этот второй водила поднялся и пошёл на меня. Дядя Вова его остановил, но мне до сих пор неудобно перед Наташей.  Она ни разу не промазала. К сожалению из нашей школы она ушла в девятую и я её больше никогда не видел.

В этот день, когда мы решили сэкономить и переночевать на Ай-Петри,  мы оставили автобус на верхней стоянке и пошли ещё выше, вверх по тропе гуськом. Я, конечно, хотел идти с Наташей, но девчонки что-то  долго плескались в какой-то мойке придорожной. Я потихоньку мялся у тропы в ожидании, уже темнело и одна из воспитательниц подошла приобняла меня за плечи и,  делать нечего, мы вместе побрели вдвоём по тропе. Она в автобусе пару раз подсаживалась ко мне, когда Игорь куда-то сваливал. Она, воспитательница, и пела хорошо, была весёлая, хорошая, но это была все-таки тётя лет тридцати и, что тут делать, о чем говорить, было непонятно. Это как с училкой какой-нибудь идти, боишься что-то не так сделать, не то сказать,  чтобы потом "пару" не схватить на каком-нибудь уроке. Хотя вообще-то ничего так было. Она сама что-то говорила,  о чем то распрашивала. Иногда прижималась на тесной тропе, из рук своих не выпускала, но деликатной была. Видела, что я совсем деревянный шёл.  Пару раз посмеялась надо мной и даже поцеловала в щёчку, чтобы меня отпустило, но это не помогло. Я все думал о Наташе и о Ваньке, а они где-то так и застряли там внизу. Спас меня опять же Игореха. Появился  из наступившей кромешной темноты и:"Давай сюда, Васятка!" потянул меня к ручью, а воспитательницу дядя Вова забрал . Я то знал, что он на неё давно глаз положил. Как то легко все это раньше замечал. Именно из-за него и перед ним  мне и было с нею так неловко. Он хоть и боксёр,  но был хороший человек. Когда мы остались одни с Игорьком я засмотрелся на  тёмное небо над Ай-Петри с огромными звёздами "размером с тарелку". Это, конечно, неправда. Какая там тарелка, но  были там и яркие и большие,  это да. И самолёты там были в вышине, но редко. Один или два пролетят за час, зато за ними светился их след.  Ласточки постоянно чиркали по поверхности воды. Игорь о чем то бурчал и посмеивался, ему звезды в небе были "по барабану". Бутерброд на столе или завернутый в кармане, питие какое-то,  были вещи более интересные и серьёзные для моего другана, потому он и уснул вскоре.  Спали прямо на траве. Было тепло и никакие насекомые нас не тревожили. Дядя Вова и воспитательница ушли куда-то подальше и я их совсем не слышал.  Зато Ваня с Наташей наконец то добрались до нас, вели они себя, как братик с сестричкой. Ваня сел возле валуна и так и сидел там тихо. Он таким и был всегда, хоть и подтягивался на турнике пятнадцать раз.То ли спал он, то ли просто молчал. Наташа спросила:"Мальчики можно я между вами лягу, чтобы не страшно было?" Игоря уже можно было не спрашивать,  он давно сопел, как ребёнок,  только намного громче. Со мной тем более лучше было не говорить, у меня чем-то горло в этот момент словно передавило. Я просто подвинулся, чтобы места было побольше и отдал ей сложенную куртку вместо подушки. "Спасибо, Вася!"-  чисто,  почти совсем по-детски пролепетала Наташа. Она легла боком головой на мою курточку, положила руку на мою грудь, улыбнулась, что то рассказала мне про каспийское море. Глаза в темноте открыты были широко и смотрела она прямо в мои глаза, потом закрыла свои и быстро заснула. А я смотрел и смотрел на нее,  потом на эти огромные звезды, на полоски подсвеченных высотных облаков, на редкие метеориты, на большую и малую медведицу, на ту же Кассиопею, которые потихоньку куда-то заваливались в сторону. Дважды и я куда-то проваливался, а потом небо снова появлялось надо мной и звезд в нем становилось все больше, а глубина его тоже непрерывно росла, мы же мельчали и  мельчали  на дне этого космического колодца. Нереальными становились ощущения собственного бытия, а вот  Наташа оставалась совершенно реальнойа, спящей рядом. Потом и она куда то уплыла, как сказочный персонаж залитый звёздным светом. Снова я увидел небо, когда оно потихоньку стало становиться серым..

Через год я запомнил ещё одно ночное небо в степи, в районе запорожских Каменных могил, там у нас были соревнования по спортивному ориентированию. Днем мы бегали по жарким и сухим степным маршрутам до судорог в больших бедренных и икроножных мышцах, а позднее варили каши с тушенкой в ведрах над кострами, на конкурс. Песни пели, громко, тоже старались побеждать между командами Подводили всякие итоги, грамоты вручали. Ночью же, когда костры подугасли, генераторы заглушили, гитары зачехлили, Оля Матвиенко повела меня вдоль длинной скалы, вдоль уступа европейской геологической платформы в открытую степь. Небо приазовское было самое высокое из виданных ранее. Воздух в степи сухой и прозрачный, а звезды и горизонты далёкие, далекие, бессчетные, бесконечные в своих множествах и непрестанных мерцаниях, бесконечно далёкие. Казалось, что вся Вселенная перед тобой, а острое зрение юношеское способно рассмотреть жизнь на других планетах, если только хорошо постараться и пристально пристально присмотреться. Оля, правда, не давала сосредоточиться.  Она все время о чем-то говорила, расспрашивала, и  мне хорошо было.  Казалось, что у меня появилась хорошая младшая сестричка. Она и была на год помладше или около того.. мы шли и шли среди зарослей седого шелковистого ковыля по камням  вдоль слабого ручейка. Над горизонте впереди, на юге, тоже далеко далеко, можно было увидеть непонятное растянутое зыбкое свечение. Света хватало чтобы видеть лица друг друга.. При этом мне ещё показалось почему то, что пройдёт  немало времени, когда я  сам тоже  научусь вести всякие разные,  правильные и хорошие разговоры. 

   У Оли есть брат Вовка, сейчас,  уже кажется в профессорах и докторах. Игорь с ним по жизни дружит и от Оли приветы мне до сих пор  передаёт. И я не забываю и про Олю и про это трудноописуемое, незабвенное ночное южное степное небо, где тогда вокруг не было никаких иных огней, кроме небесных....

Послесловие к ненаписаному роману о планете 700...2

 Эррины уходят.  Запасы энергии сокращаются. Они вынуждены уходить.. Планета 700....имеет в достатке энергии на полмиллиарда планетарных лет для существования .... эрринов, но открытая здесь эрринами богатая и уникальная жизнь одарила эрринов бесконечным богатством открытий и парадоксов. Именно поиск и разрешение таковых является главным смыслом и содержанием жизни цивилизации Эрринов. Они обязательно вернуться. Эффирные,

A d

. энергетические тела сообществ эрринов существуют уже не пе рвый миллиард планетарных (планета 700...) лет, но само их п. рои . 

схождение остаётся им неведомо из-за потери носителей информации, поглощенных нейтронной звездой в далеком прошлом. Находка планеты 700... породила ве. рсию и о собственном примитивном прошлом, когда и их цивилизация существовала в живой твердотелесной форме. Именно поэтому эррины обязательно вернуться сюда. Лавина открытий и парадоксов на этой планете обогатили цивилизационный информационный пул и придали импульс интеллекту всех внутренних сообществ  Эрринов.  Появились и сенсационное сдвиги в поведении малоэнергетичных групп, которые научились проводить интеллектуальные конкурентные игры со ставками на энергетические капсулы для победителей. Это открытие привело к всеохватным волновым цивилизационным возмущения, чреватым большими энергетическими потерями. Всецивилизационный вердикт вызвал информационный ступор. Игровое поведение было опознано и признано, как "инфекционный" эффект от изучения социального поведения Хомусов! Примитивных, но относительно сильно социально и интеллектуально развитых живых организмов на Планете 700...

Именно эти организмы достигли созидательного развития в процессе планетарной эволюции, совершили множество открытий за долгие столетия. Сначала научились добывать огонь, и эволюционировали впоследствии до познания элементарных частиц физической материи, и производства энергии в любых необходимых объёмах для собственного существования. Они смогли ....

Они многое что смогли, но именно они, Хомусы, поставили на грань существования всей жизни на этой планете. Единственный вид, из миллионов видов живых организмов планеты способный к непрерывному познанию окружающего мира, к саморазвитию, к прогрессивному созиданию, к абстрактному творчеству оказался наделён смертельными пороками тщеславия, жадности, зависти, вожделения,  неправедного гнева ... Именно они привели, по мере развития, данный биологический вид к разделению единого первобытного сообщества на множество  сообществ разделённых границами, языками общения, культурными обычаями, различными политическими идеологиями и учениями  о вселенском Высшем разуме. Здесь каждое сообщество вместо стремления объединится для , стремиться превзойти других 

......

 поглощенияРазведчики уже нашли новый источник, новое космическое тело за пределами нынешней галактики

Ведро упало на пароме

 Паром гуднул и отчалил. Палубная команда, загонявшая машины по линиям, карманам и палубам, сложила швартовые и быстро исчезла во внутренних пространствах этой огромной посудины. Капитан объявил об отходе, о машине с включенными фарами, посоветовал владельцу бежевого форда пикапа из далеких 80-х вернуться к машине и спасти аккумулятор. Пассажиры разошлись по салонам, по туалетам, часть из них ринулась на верхнюю палубу любоваться профилем небоскребов центра большого Сиэтла на юго-восточном горизонте и монументальной махиной горы Рэйнир. Часть публики расселась вдоль окон огромного салона. Голодные и жаждущие пассажиры роились в небольшом кафе на средней палубе разбирая пакеты с чипсами, горячие хотдоги и сэндвичи обернутые в фольге и уложенные на полках большой духовки со стеклянной передней панелью. Кассирша наливала сухое вино в пластиковые стаканчики, с которыми запрещалось выходить за пределы кофейной салона, но желающие легко готовы были с этим мириться. Я тоже зашел сюда за кофем. Рядом с кофейниками застряла хипповатая пара. Они выбирала банки с напитками у шкафа-холодильника. Он патлатый в зеленом френче и такой же кепке а-ля "команданте", без звезды и кокарды, в обтянутых черных штанах, в шнурованных высоких черных блестящих ботинках на повышенных каблуках. Она в таких же ботинках с еще более высокими шнуровкой и каблуками на бледных полных ногах, в клетчатой миниюбке воланчиком, со складками, в черной футболке с блестками, без рукавов, туго обтягивающей круглые грудки  и обнажавшей выпирающий белый живот с цветными наколками. В носу у нее была маленькая железка с шариками между ноздрями, волосы на голове цветные, синефиолетовые с красными и желтыми прядями стянутые в узелок с хвостиком задраным сзади вверх заколками и резинками. У обоих были темные круглые очки, как у лисы Алисы и кота Базилио в отечественном мультфильме. Они критично вчитывались в содержимое текстов на выбираемых банках и живо обсуждали написанное. Толпа роилась в тесном проходе между кассой и стойкой с напитками. Сзади уже напирали, а эта пара блокировала доступ к кофе, но погруженная в свою собственную, зашоренную очками жизнь, ничего не замечала. Мне нужно было кофе. "Слушай, ты здесь живешь,что-ли?"- как можно мягче спросил я "команданте". Он услышал, обернулся через плечо, лицо худое, смуглое, с тонким крючковатым носом, покрытое редкой  черной порослью, хихикнул, извинился, девица окинула меня слепым взором и оба развернувшись протопали в неуклюжей обуви далее. Взяв кофе пошел на палубу. С раннего утра мы с матросом собирали трепанга, но когда пришли в гавань сдавать его, Энди, новый для меня, корейский покупатель, странным образом раскапризничался. Он засунул голую руку на самое дно пятигаллонного ведра, заполненного плотью потрошенного продукта,  и произнес нечто совершенно несуразное для меня:"Твой трепанг очинь тёплая! Я могу дать только четыле доллара!" Вокруг стояли другие ловцы, которые только что продали ему своего за пять с полтинной за фунт. Мы успели с ними переговорить. "Блин!"- что еще можно было тут сказать. Энди подогнал погрузчик с поддоном, но я мотнул отрицательно головой и пошел в сторонку обзванивать других покупателей. В конце концов Крис в Анакортесе согласился взять у меня весь улов за "пять пятьдесят". Энди смотрел на меня в недоумении. Ехать до Криса из Порт-Анжелеса не менее пяти часов включая паромную переправу, но терять деньги и терпеть унижение было  еще хуже. Мужики стоявшие вокруг тоже не верили, что  уеду, но когда я подогнал "трак",  Лось и Дам-Дам помогли мне с погрузкой двадцати девяти ведер на кузов. Улов был сегодня отменный.

На палубе было хорошо. Паром несется со скоростью в 20-ть узлов, приятный ветер обдувает, треплет длиные волосы у женщин, задирает свободные одежды, народ жмется к друг другу, совершая фотосессии. Справа каскад гор полуострова Олимпик, слева Сиэтл со знаковой горой, на поверхности огромного залива тянется размываемый пенистый след круизного парохода прошедшего поперечным курсом. Две мексиканские женщины попросили меня сделать фото их обоих стоящих у борта. Смешливые, не красавицы, но бесстрашные и почти вызывающие по отношению ко мне. Они не были такими, пока не услышали мой акцент. Не успел я отдать им камеру, как из салона вышла группа гогочущих по-китайски китайских студентов щелкающих друг друга камерами непрерывно. Их обтягивали дорогие одежды, у всех на носах дорогие солнечные очки. Их волосы хорошо ухожены, их тела гибкие и подвижные,  словно на занятиях у-шу. Девушки еще немного делали вид, что робели, зато парни, как на подбор, подражали Брюсу Ли, подправляли плечи и держали головы прямо. В очереди перед заездом я их видел возле дорогого, нового, чёрного мерседеса.  Делать тут было больше нечего. В дверях попались знакомые хиппаки."Ты, чё, живешь здесь что-ли?!"-прохихикал он мне в лицо и даже показался слегка симпатичным. Она же опять не дрогнула ни одной мимической мышцей.

Двигаясь далее через салон, я, как всегда, с интересом рассматривал публику. Какая-то дама в черном трико между диванами у окна делала растяжку, чем-то напомнила мне одну медийную балерину. Дряхлый дедуля в кресле-каталке уснул с кислородной трубочкой в носу, а его улыбчивая иссохшая старушка, беленькая и реденькая, но невероятно опрятная, укладывала его свисшие ручки в коричневых пятнышках,  в длинных клетчатых рукавах ковбойки, на колени серых штанов под его животиком. Какие-то туристы широко расселись с баулами и планшетами. Там и сям бегали дети разных возрастов, расс и национальностей. Прошла по проходу из подсобки уборщица Лена, русская, из Владивостока, с ведром на колесиках и шваброй. Как то нам удалось с ней поговорить, но впредь она отказалась меня узнавать и другой девушке Ире, из Волновахи, тоже посоветовала не разговаривать со мной. Эта Ира сама мне об этом сказала, но с тех пор она мне больше на этом маршруте не попадалась. Можно много еще тут говорить о публике. Паромы в этом штате особенная стихия. Они работают четко, как щвейцарские часики. Пересекают Пьюжэт-Саунд во всех направлениях, сокращая объездные пути на многие часы, соединяя множественные острова с материком и даже курсируют между Канадой и штатами. Салоны в них огромные и просторные, они попросту обрекают тебя на неожиданные встречи и эти встречи случаются. Но о чем это я тут?  Вообще-то в этот раз мы сильно устали, а  впереди у меня еще далекий путь, разгрузка, оплата, помывка тары, кузова, затем обратный путь и снова под воду. Спустившись на основную палубу к машине залез в кабину, откинул спинку и почти расслабился. Внутри тихо, машина классная, просторная, мощная, добротная, лодку тянет на трейлере, грузы берет сколько надо, а пустая, держит дорогу и несется по ней, как спортивный феррари. Сейчас же она просто обеспечивает нужный комфорт. Мягко в ней, тепло, тихо, а множество необходимых вещей в бардачках могут наполнить жизнь полезными маленькими деяниями. Я даже потянулся от удовольствия, но в боковом зеркале справа что-то движется!?

"Боже мой! Да это же молодая, красивая женщина!!!" Она двигалась вдоль моей машины и завороженно смотрела в мое зеркальное отражение. "Хмммм!? Что такое!???" Это как бы мой внутренний голос раздается. Девушка поравнялась с боковой дверцей и слегка постучала пальцем по стеклу, но я уже и без того опускал его не дожидаясь этого стука. Она была невероятно изящная, в каком-то берете по французски, с легким шарфиком на шее. Открытое лицо с расширенными глазами поразило меня этой открытостью и узнаваемостью. Под прямым носом были полные губы небольшого рта. Овальное, он зауживалось к низу, мистически возбужденное  до дрожжи напомнившее мне самое дорогое создание на планете попавшееся на моем жизненном пути в те самые мои семнадцать лет десятилетия назад.... "Сэр!"-услышали мои травмированные уши первое слово произнесенное устами ангела,  ни разу, ни на мгновение не отведшее свой магический взгляд от моих  подслеповатых глаз. Также и я не мог их отвести. Да и как? Меня замкнуло!

"Там у вас... " - она перешла на шепот:"что-то ..."- у меня зашевелился загривок: "свисает!"

"Хехехехехе! Ах-ах-ах-ах! Хахахаха!!"- нервно взорвался и   заиздевался мой собственный внутренний голос и там было еще много других слов! Однакож, несмотря на все нажитые по жизни пороки, они не до конца убили во мне того ангела, каким меня внесли в этот свет и я никогда их не напечатаю... Также мое тело сохранило достаточную подвижность и я быстро оказался у заднего борта своего грузовичка. Невежливо это было. Я не промолвил ни одного слова ей в ответ. 

Как черти из табакерки вокруг и вдруг появились члены экипажа парома. Зачем-то повылезали зеваки из других машин. Всех их потянуло сюда же. Мое тело сплошь покрылась пупырышками, в голове начало парить, а этот пар стал выходить через корни волос, поднимая их вертикально над поверхностью кожи обтягивающей мой череп. Я сейчас нарочно тяну время и вы, читатель,  поймете почему.

Мой давний приятель, как то спросил меня:" Когда ты закончишь эту изнурительную карьеру, Вася, чай не мальчик уже?". "Да через пару-тройку лет и закончу, Витя!"- отвечаю ему. Виктор расхохотался:"Пятнадцать лет назад, ты точно также ответил мне!" И я вспомнил, да, так и было!

 Рита, хозяйка дома, в котором я снимал у нее квариру также задала мне подобный вопрос. Мы с нею здорово подружились с годами. Тогда мне пришло на ум ответить ей по еврейски, вопросом на вопрос:"Как ты думаешь, Рита, мне лучше помереть под водой молотя ластами? Или дома, ожиревшим на диване,  в домашних тапках?"  У Риты хороший смех, хоть и сильно прокуренный голос. Она хорошо посмеялась тогда. А я по-прежнему ныряю. Под водой живые трепанги здорово выглядят. Упругие, яркие, огромные, сияющие в отраженном свете фонарей красным светом они для меня словно живая подмена золотым слиткам в банке. Бери сколько хочешь или сколько сможешь! Второе вернее. Все же не на полках они лежат и не в сундуках, а на морском дне. Вода всегда мокрая, а еще она может быть холодная, мутная, глубокая, штормовая, с сильными течениями и пойди найди их там, да еще наверх доставь. Однакож прикипело и скоро будет четверть столетия моему вовлечению в это мокрое, скользкое дело. Много  можно было бы рассказать о том, что случалось за эти годы на моей лодке, еще больше, если взяться про истории моих многих коллег. Было бы над чем посмеяться, а над чем то поплакать, но, что я знаю однозначно, это все-таки не шахтерский труд. Там бы я точно долго не выдержал!

"Это осминоги!"-сказал на публику один из палубных матросов и посмотрел на меня. "Это осьминоги?" - спросил он меня. Я помотал головой отрицательно. И поискал глазами девушку. Она стояла там же слегка оттесненная не очень большой и не очень церемонной толпой. Ее любопытство не убыло. Она снова смотрела на меня. "Это кальмары!"- уверенно сказал еще один дурень из окружающих, уверенности ему добавляла роскошная каска и черная кожа мотоциклетного костюма.

"Почему я всерьез не занялся золотом раньше?"- опять прозвучал внутренний голос. В прошлом году я немного намыл золотишка на Аляске, но золотых слитков из него не отольешь, маловато будет. Мой грузовик хорошо подошел бы  для  перевозки этих слитков. Целую тонну можно было бы загрузить. 

Прогудел паром. Капитан объявил о подходе к Эдмондсу. Народ начал быстро рассасываться и мне надо было поспешать. На палубе, под задним бампером моей машины, валялись два сжавшихся, с облипших палубной пылью, трепанга просочившихся через полудюймовую щель между задним бортом моей "тундры" и днищем кузова, а еще несколько свисали из этой щели!!! Они растянулись почти на полметра и, и омерзительно напоминали обвисшие детородные органы быков производителей! Мне пришлось откинуть борт и ещё больше морских тварей с чавканьем зашлепались вниз. Картина прояснилась. Одно из ведер опрокинулось на каком то крутом повороте и масса живых "червей", размером с детскую руку,  расползлись по кузову.  Пятьдесят фунтов живого веса, при падении,  легко выбило тугую крышку застегнутую сверху. Эх! Я быстро забросал голыми руками еще  живых тварей назад и, в процессе, успел заметить, что девушка все еще здесь, а вот толпы уже нет. Мотоциклист тоже ушел. Взгляд девушки был по-прежнему вопрошающий, но у меня реально не было времени. Слышался стук аппарели, кричали матросы, автомобилисты заводили моторы. Когда же закончил все и обтер свои руки бумажными салфетками подумал, сейчас, я ей все быстро объясню. Я скажу ей, что это трепанги, морские огурцы, беш-де-мер по французски, их еще Конфуций едал двадцать пять столетий назад, капитан Немо угощал плененного профессора Аронакса на подлодке "Наутилус". В Циндао они и сейчас по 1300 баксов за полкило сушенные уходят, а это точная цена Тройской унции золота на то время. Скажу, что....., , а то и попросту отдам ей целое ведро этого  "фонтана юности". Именно так зовут трепанга китайские вельможи заботясь о своём здоровье и способности продолжать род до преклоннных лет. Она же явно чего-то желает, видели бы вы её взгляд...

но, девушки уже нигде не было.  Пора было прыгать за руль. И ..... переходить на промысел золота, что-ли?

Сегодня не спалось

 Вечером дочка не вышла из комнаты, не пожелала никому спокойной ночи, не посидела с нами за чаем. Дверь в ее комнату была закрыта. Я постучал тихонько, ничего не услышал. Надавил на дверь внутрь, в комнате не было света, но огни с улицы были достаточно яркими. Дочка лежала на постели. Подойдя поближе стало понятно, что она тихонько плачет и, похоже, уже долго. "Что такое, доченька?" - я сел на край постели. Она повернулась ко мне лицом с распухшими глазами, всхлипывая, нос также распух от слез, плечи вздрагивали. Наш ребенок всегда так плакал от обид. Тихо, уходила, стараясь, чтобы никто ее не видел, даже в раннем детстве. Сейчас ей было восемнадцать. "Папуля, ты помнишь В...ку?"- она назвала одноклассника из своей первой школы на улице Кирова во Владивостоке.  Похоже, что тогда я вспомнил названного мальчишку второклассником. Это было в тот  единственный случай, когда я сходил в школу,  чтобы посмотреть на детей одноклассников дочки и увидеть ее обидчика, случайно ткнувшего ей в глаз шариковой ручкой. На веке остался чернильный след.. Был там такой хулиганистый двоечник, но тут речь шла о другом. Мне, в тот раз, дали провести им урок по морской биологии, малыши слушали, задавали много вопросов: "Кто сильнее корабель или акула?" , был один из них и потому многие дети запомнились.

"Да, помню"- отвечаю дочке, в полном недоумении.  Из этой школы дочь давно ушла в более продвинутую,  потом в училище, сейчас готовилась поступать в университет. У нее уже был хороший парень. "Его вчера убили в Чечне"- и дочь снова залилась слезами. Подушка под ее головой давно промокла. Я обнял дочь, передвинул под неё сухую подушку. Дочка поднялась на постели, обхватила меня за  шею покрыв ее мокрыми распущенными волосами и свежими горячими слезами. Этот, почти забытый чей-то ребенок, вдруг стал важным и близким. Будь у меня сын я бы также мог  его потерять.
Хорошо помню тогдашние вести из Чечни про большие потери гражданских людей, славян и иных инородцев  всех возрастов,  обобранных, униженных, изнасилованных, изгнанных, зарезанных. Гибель необстрелянных, неподготовленных  18-ти летних солдат отправленных против матерых ваххабитов и джихадистов ведомых вчерашним советским генералом, заслужившим свою советскую геройскую звезду в десятилетней афганской войне.  Неожиданно он стал праведным мусульманинном.
Мир трясло, но "светлая" его сторона называло эту войну "борьбой за независимость", а буквальных головорезов, террористов, ваххабитов и джихадистов, не гнушавшихся захватами больниц, роддомов, школ с тысячами заложников, обьявили "повстанцами и бойцами за свободу".
Война была проиграна. Чечня получила свою независимость, Россия стала выплачивать контрибуции за нанесённый ущерб. Ожидалось, что победители будут отстраивать на них  больницы, школы, города.. Они закупили оружие, перегруппировались, пригласили "дружественных" наёмников со всего ближнего Востоке и двинулись в соседний Дагестан в дальнейшей борьбе за "независимый" Кавказ. Полилась новая кровь всех "неверных".
         Мало кто из нас интересовался в то время гражданской войной в Таджикистане между национальным кланами, разразившейся сразу после развала Союза. Там гибли российские пограничники, сдерживавшие идущих на прорыв талибов и афганских боевиков. Своих сил у таджиков на границе еще не было. На самолёте из Москвы в Мурманск,  напротив меня, были такие места у аэрофлота того времени,  сидел крупный молодой человек в пограничном "афганском" бушлате, с потемневшим и потухшим навсегда лицом. Была у него какая-то нашивка "таджикистан".
      Тогда же в 90х,  в Сан-Франциско,  я по просьбе друга,Валеры Щанкина, 

посетил его родную тетку, семья которой сбежала от резни в азербайджанском Баку. Ее муж был армянином. Со временем, вокруг меня, уже в Сиэтле, набрались десятки таких бакинских семей. Читая прессу было понятно, что мир услышал, но быстро и легко забыл об этом. Выжившие же бежали из Баку тысячами и не только армяне, но и евреи и русские. Бакинские националисты здорово разошлись тогда на фоне распада и безволия большого государства.

Потом был первый Карабах с потерями в несколько тысяч на каждой стороне.
Был "звездный" час  Грузии, где к власти пришел ультранационалист Гамсахурдия начавший кровавые бани в Абхазии, Осетии, Аджарии..
Неожиданно полыхнула "независимая" Молдова, захотевшая стать Румынией, отменить русский язык, несогласных выселить за Днестр на восток или перерезать всех до единого. "Пусть у меня руки будут по локоть в крови, но я добьюсь этого!"- говорила местная поэтесса, националистка, депутат и общественный деятель. Кровь полилась, но худшее предотвратил  генерал Лебедь, Гагаузия и Приднестровье остались живы.  Поэтессу в Гаагу не призвали, умерла со временем своей смертью от рака груди.

В 2007-м удалось приехать в Мариуполь. Навестить могилки родителей, зайти в школу, пообщаться с братом. По дороге прошёл границу, познакомился с местной таможней. Служивые вывели меня в три часа ночи в соседнее свободное купе и буквально запустили свои пальцы во все карманы моих джинсов. Не поверили,  что все небольшое число купюр находилось в досмотренном бумажнике. Меня предупредили о такой возможности, потому и не стал брать большую наличность. Когда вернулся в купе старик сосед сказал:"Они под простынкой и подушкой у тебя пошукали, но ничёго ни знайшли, я бачив!" Мы с ним невесело посмеялись. Он достал небольшую бутылку горилки с корковой пробкой, мелко нарезал небольшой кусок перчёного сала, чёрного хлеба, пригласил меня отпробовать и мы в добрых разговорах скоротали останний путь.
Мариуполь в начале нового века выглядел очень скромно. Машин было мало, бензин был дорог, дороги были свободны. При этом небольшие магазины оказались наполнены местными продуктами. Зашли как-то в мясной отдел полный забытых запахов реальной колбасы, говорю брату:"Миша давай купим хорошей колбаски!". Брат отвечает:"Вася, она здесь вся хорошая".
Мы с ним тогда много говорили о новой жизни. "Да, не богато живём,  но на Украине,  в отличии,  абсолютный мир, гривна крепкая,  президент в финансах понимает, чернозем у нас лежит четырёх-метровым слоем, директор завода Ильича, Бойко, мудрый человек, развивает и сельское хозяйство, город отстраивает. Живём неплохо". В тот же день мы с ним и с его женой Татьяной, отправились на машине в Крым.  Побывали в Бердянске,  проехали Запорожье,  надышались запахами копчёных балыков на рынке Чондар. Мартовские дороги в это время  просматривались в степи насквозь, практически лишенные движения и только скучающие ДАИшники останавливали нас для разнообразия. Крым, как всегда, очаровал уютными светлыми, невысокими, после Cascadians, горами,  незабываемым и бесподобным кобальтовым морем, весёлыми, приветливыми, никуда не спешащими людьми. Побывли на Ай-Петри, спустились в невероятно яркую пещеру "Красный Мамонт" и покатили дальше. Города и дороги, при этом, пребывали  в очевидной запущенности, особенно контрастными в сравнении с превосходным небольшим многоэтажным новостроем под красными крышами в Балаклаве и супесовременной гостиницей и небольшой набережной в Ялте. Институт биологии южных морей в Севастополе, выглядел так, словно я зашёл в него в ранние 80-е. Облупленная краска на оконных рамах, письменные столы и стулья с чернильными инвентарными номерами  из 50-х годов прошлого века. На столах стояли трогательные античные бинокуляры и редкие компьютеры, присутствовали, покуривающие на балконе,  сотрудники в белых халатах той же эпохи. Воздух здесь навечно пропитался запахом формалина, а множество сосудов с заспиртованными морскими
животными и растениями собранными со всего Света разнообразии этот интерьер. На стенах висели столетие потемневшие портреты отечественных светил, включая Миклухо-Маклая. Знакомых сотрудников я не застал, но все равно, хоть и погрустил, но очень тепло ощутил себя в знакомой среде. 

Исторические места в Севастополе сильно впечатлили своими множественными, светлокаменными эпохальными творениями с большим количеством дат и имён на них. Этот город дорого дался и многое пережил. Посетили друзей.
Уезжали с хорошим чувством. Тихая здесь жизнь, но спокойная.
      В обратной дороге на Москву из Мариуполя в купе соседствовали молодые люди. Девушка с небольшой собакой ехала к жениху в столицу,  а молодой парень "заробитчанин", занимался какой-то, то ли  мелкой торговлей, то ли авторемонтом, все в той же Москве.  Они постоянно расспрашивали меня об Америке и я привычно и охотно отвечал им, памятуя, как самому было интересно когда-то.  Здесь тоже намечался эпизод с вымогательством перед границей на подъезде к Белогороду, но в этот раз мои попутчики твёрдо отстояли меня. 

  Тогда я подумывал уже о следующей поездке в город моей  юнности. Хотелось найти и больше времени провести с одноклассниками. В школе чем-то помочь. Там ещё оставалась учительница, которая помнила своих коллег моей эры, но уже не было капсулы времени, которую строители заложили в стене на втором этаже с пожеланием вскрыть в 2000-м. Исчезла эта стальная нержавеющая пластина с выгравированным пожеланием, ниша под нею на стене была затерта словно и не было здесь ничего и никто не вспомнил, как это произошло. В спортзале же висели все те же дощатые баскетбольные щиты и пол также оставался собранным из половой рейки прошлого столетия.